Наследник империи, или Выдержка

— Ага! Сейчас! Хотя улик было предостаточно! Они нашли шампур в клумбе! Она воткнула орудие убийство, ха-ха! В розовый куст!

Как это по-женски! Розовые кусты я помнил прекрасно: на участке они росли в изобилии. Сейчас они цвели, значит, вполне созрели для того, чтобы прятать в них орудие убийства. Интересно, хорошо они там пошарили? Менты? Нет ли там еще чего-нибудь? Пистолета, парочки гранат?

Вот чем объясняется нервозность хозяйки! Я ей помешал. Приехал с фотоальбомом, который был ей уже не нужен, ведь юбиляр плавал в ее бассейне и больше не годился в качестве главного украшения стола. Он был мертв. Ай да Леля!

— Значит, они нашли орудие убийства? — задумчиво спросил я.

— Да. На нем была кровь. Его кровь. Одежда Сидора лежала на веранде. Костюм, в котором он уехал из дома якобы на деловую встречу. Они пришли ко мне и стали меня пытать, — в ужасе сказала Лена.

— То есть… Как пытать? Кто они? — Я живо представил себе сцену пытки хорошенькой Лены. Мне стало так сладко. Об этом надо бы снять фильм особого содержания. Но Лена меня разочаровала, ответив:

— Как кто? Полиция! Знала ли я о любовнице? Знала ли, куда он поехал? Как будто мне есть до этого дело! Следить за ним! Ничего я не знала! Не хотела знать! Он сказал: деловая встреча! Подумать только! У него была любовница, которая его и убила! Накануне юбилея! Ну и свинью мне подложила подруга!

— Почему же она его убила?

— Как это почему? Сидор же хотел ее бросить! Ведь у него появилась я! К тому же… ха-ха! У Лели был любовник!

— Любовник?

Это становилось все интереснее. Любовник! У любовницы! Тут можно запутаться. Я попытался разобраться. Холеная блондинка была любовницей директора комбината, но искала утешения на стороне.

— Он спрятался в ее спальне, когда приехал Сидор, — презрительно сказала Лена.

А я-то думал, что там тявкает существо с ослиными ушами, покрытыми белой шерстью! Оказалось — любовник! Вот почему меня не пустили в опочивальню! Место было занято! Спокойно-спокойно-спокойно… Лео, спокойно. Твоя репутация не пострадала. Ты по-прежнему вне конкуренции, просто место занято.

— Видимо, он что-то заподозрил, — таинственно сказала Лена. — Сидор. Вспыхнула ссора, и она его убила. Заколола шампуром. А потом спихнула в бассейн.

— А любовник?

— Господи, он уехал! Его видели соседи, когда он выходил из дома!

— И как он выглядел? — с интересом спросил я. А вдруг они видели Павла Сгорбыша? Скорее всего, Сгорбыша. Подумали: еще один влиятельный и состоятельный, но старый.

— А почему тебя это интересует? — подозрительно спросила Лена.

— Захватывающая история. Настоящий боевик. Директор комбината найден голым в загородном доме на Рублевке, в бассейне у любовницы. А тут еще выяснилось, что его закололи шампуром! Триллер! Я хотел бы знать, как выглядит человек, ради которого женщина на это пошла.

— О! Ну, примерно, как ты, — с чувством сказала Лена и посмотрела на мои волосы. Я машинально их пригладил. А что? Хороши! — Блондин, высокого роста, красивый. Но в дешевом костюме. И на дешевой иномарке.

— Что ты понимаешь под словами «дешевая иномарка»? — осторожно спросил я.

Она назвала марку машины, на которой я теперь ездил. И тут до меня наконец дошло! Они же видели меня! Соседи! Значит, меня записали в любовники холеной блондинки. И что мне теперь делать? В полицию дорога заказана. Как это будет выглядеть? «Здравствуйте! Я тот человек, которого видели в день убийства на месте преступления!». Далее на меня надевают наручники, я требую один звонок, приезжает адвокат моего отца, и в знак благодарности Леонид Петровский прямо из тюрьмы идет в совет директоров. В костюме в полоску и галстуке. Такой вариант меня не устраивал.

— Что с тобой? — спросила Лена.

— Ничего. Выпьем?

— Да с удовольствием! — Она подняла наполненный официантом бокал.

— Надо помянуть.

— Да. Надо их помянуть. Сволочи! — с чувством сказала Лена.

— Почему это их? — удивился я.

— Как? Разве ты не знаешь? Дело-то закрыто! За смертью подозреваемого в убийстве! То есть подозреваемой.

— Ты хочешь сказать…

— Нервы сдали. Леля покончила с собой. Так ей и надо!

— Она оставила записку? Признание в убийстве?

— И без записки все ясно. У следствия не возникло вопросов.

— Почему же тогда ее сразу не задержали?

— Не знаю. Я вообще не знаю, как это происходит. Меня вызвали к следователю, но я, естественно, не пошла. А через два дня Лелька повесилась в беседке, в двух шагах от своего шикарного дома. И дело закрыли. Но остался вопрос о наследстве. Кому все это теперь достанется? Ее дом, машина, деньги, наконец?

— Как это кому? Родственникам.

— Но разве это справедливо? Ведь я — законная вдова! Но мне не досталось ничего! А Лелькиным родственникам — дом! Они-то здесь при чем? Разве они жили со стариком? Он же был старым маразматиком! Капризничал, как ребенок! Я все это терпела! Я! — все больше распалялась Лена. — А достанется все родственникам его любовницы! Где справедливость?!

— Ты собираешься судиться? — с интересом спросил я.

— Да! Послушай… — Она заглянула мне в глаза. — Ты не мог бы мне помочь?

— Чем?