Наследник клана (Взрыв это случайность)

Но… это, в общем-то, частности. Тем более что отвертеться от обязательного посещения вечерних балов мне больше не удавалось. Да и там, как не тихарился я по углам, чуть ли не прячась за портьеры, какая-нибудь барышня время от времени выдёргивала меня на танец, причём чаще всего делала подобную пакость Алиса Уткина и… Дарья. Впрочем, у первой были явные матримониальные цели, а последняя, похоже, ловила кайф, просто делая мне гадость, к тому же я был уверен, что Ольга Васильевна дала ей определённые указания, которые та, собственно, и выполняла.

Причём покружиться под музыку по залу мне пришлось и с Алиной, и с девушками из параллели, и с морозовскими красавицами, и с представительницами других школ, и даже с кем-то из свиты княжны. И если дамы, как я понял, оставались чем-то довольны, наверное, тем, что я не отдавил им их прекрасные ножки, то окружающие всё равно не могли не заметить моих слабых навыков в вальсировании.

Отчего я чуть было не стал объектом издевательских шуток Морозова и его прихлебателей, так и норовящих подчеркнуть моё низкое происхождение. Однако внезапно мне на помощь пришла сама княжна. Катерина, услышав очередную скабрезность, легко осадила зарвавшегося нахала, заявив на весь зал, что чародей – это в первую очередь воин, а не танцор. И наши предки показывали удаль именно на поле брани, а не изящно кружа партнёрш в вальсе.

Тот попытался выкрутиться словесными кружевами, но дочка правителя полиса так глянула на меня, что я даже не понял, как дал ей слово, что обязательно научусь к следующему празднику смены сезона. А всю степень попадалова и подставы осознал, когда через полчаса глашатай прилюдно объявил, что через полгода, в праздник Сезона Древа, я должен буду открыть очередной бал танцем с княжной.

Во что я вляпался и чем мне это грозит – я так и не понял. Ольга Васильевна сохраняла невозмутимое выражение лица и только сухо сказала, что обещания нужно выполнять. Вот вроде стоял, молчал, не отсвечивал, даже в морду никому не дал, и тут на тебе – уже кому-то что-то должен. Правильно говорят, все бабы ведьмы, даже самые молодые. Тем более что раньше чародеек так и называли.

В общем, всё плохо! Очень-очень плохо!

А ведь княжна, наверняка, обратила на меня внимание не просто так. Нет, здесь явно что-то затевается, и главный вопрос – в каком именно качестве меня, собственно, собираются использовать: как более-менее ценную пешку или всё же как разменную монету в подковёрных играх с кланом Морозовых. Во всяком случае, то, что между княжной и парнем со снежинками в глазах есть некие шероховатости, не заметить было ну очень трудно. Ну а если учитывать, как скривилась морда лица Морозова после объявления о нашем танце на открытии праздника Древа…

– Ольга Васильевна, – обратился я к учёной вечером, когда мы вернулись в номер. – Я вот понимаю, что в очередной раз накосячил, но всё же… не объясните?

Женщина тяжело вздохнула, отставив почти поднесённую к губам чашку с чаем, и устало посмотрела на меня.

– Что ты хочешь узнать?

– Ну… – я замялся. – Чем, например, мне грозит вся эта ситуация?

– Проблемами, Антон, – она поджала губы, придавив меня тяжёлым взглядом. – Я с тобой попозже хотела об этом поговорить, но, видимо, придётся сейчас. Во-первых, пойми, конкретно ты, в общем-то, ни в чём не виноват. А если рассматривать произошедшее с точки зрения обязательств, взятых нами перед товарищами из Шипа, так всё вообще сложилось крайне удачно.

– И чем мне теперь это грозит? – нахмурился я. – Ну, помимо того что следует быть аккуратнее и придётся учиться танцевать.

– Последнее тебя всё равно не миновало бы, – усмехнулась Ольга Васильевна с какой-то грустью в глазах. – А так… да в общем-то до лесного экзамена – ничем. А вот там тебя, скорее всего, целенаправленно будут убивать.

Я аж закашлялся, подавившись чаем.

– В смысле? Садовники?

– В прямом! – жёстко ответила она. – И нет. Не Cадовники, ты бы поменьше о них болтал, Антон, а то даже у стен есть уши. Тем более здесь. С этими как было ничего не понятно, так и осталось. Охотиться за тобой будут такие же, как ты, выпускники. Может быть, из малых частных школ, но, скорее всего, группа из Сахаровской или Сеченовской Академии. Понимаешь ли, Катя в любом случае выбрала бы кого-нибудь для этого танца…

– Кого-нибудь, кроме Морозова? – перебил я собеседницу.

– Сам догадался или подсказал кто? – вздёрнула женщина бровь.

– Эм… Трудно было не заметить его кривляния, – честно ответил я.

– Тогда я думаю, тебе не нужно объяснять, почему опасаться стоит в первую очередь тех, кто не связан с Академией под патронажем его семьи.

– Не нужно, – буркнул я.

– Антон, – покачала головой Ольга Васильевна, уловив моё резко испортившееся настроение. – Поверь, я сама не рада такому… выкрутасу со стороны племянницы!

– Да ладно… – отмахнулся я. – Кто мы, а кто…