Наследник моего мужа

На голос, который принадлежал моему ребенку. Моей маленькой девочке.

Бежала долго, не жалея сил, но вдруг натолкнулась на преграду.

Дверь, железная, тяжелая. И сколько бы я в не билась, сколько бы пыталась кричать:

«Откройте, там моя дочь».

Ничего не помогало. Мне оставалось только обессилено рычать, сгорая от ужаса и отчаяния. Медленно стекать по стальной поверхности, которую даже прожечь не получится.

«Ненавижу сталь» — только и сказала я сама себе, задыхаясь от рыданий, продолжая слушать тонкий, зовущий на помощь голос в темноте.

Кромешной темноте.

И одна мысль била топором в голову, разрушая меня до основания.

«Одна я никто».

Проснулась резко, когда в глаза бил яркий солнечный свет. Вскочила с кровати, осматриваясь, вспоминая где я, что я, где Мира.

Хотелось на миг даже поверить, что сном была не только темнота, но и похищение Миры. Что сейчас откроется незнакомая дверь и вбежит Мира. Обнимет меня и скажет, что все хорошо.

Но все не хорошо. И я это ясно понимаю по незнакомой комнате, в которой проснулась. По воспоминаниям о том, как меня целовал Иван, как в очередной раз предал.

Впрочем, кто он мне такой, чтобы назвать его поступки предательством?

Никто. Фантом из прошлого, который исчезнет столь же быстро, как появился. Как двадцать пятый кадр, который проникает в твой мозг, но значения ты этому не придаешь.

Осматриваю большую в советском стиле обставленную спальню. Выглядываю в окно и узнаю место.

Шахтерский город недалеко от Усть-Горска.

Однажды мы здесь были, чтобы подавить бунт. Унылое, серое место, где люди порой мечтают о солнечном свете, даже днем и приличной буханке хлеба.

Мне всегда было жалко их, но думать обо всех страждущих я не могу. У меня дочь, только ее судьба меня волнует.

Шум в дверном замке дал понять, что ее пытаются открыть ключом. Я дергаюсь и напрягаюсь всем телом. На мне тот же костюм что и вчера, волосы всколочены, а во рту гадкий вкус.

Но я все равно взяла настольную лампу и собралась выбираться отсюда.

Подошла близко, встала за двери, отсчитывая секунды до удара.

Даже если убью, плевать, главное сбежать и выяснить, что с Мирой.

Еще неизвестно сколько я проспала.

Дверь со скрипом открылась, но никто не вошел.

Только сквозняк, взметнувший старенькие с дырами шторы.

— Нина Леонидовна, — послышался мужской, скрипучий голос и я пыталась его узнать, но не смогла. — Если даже вы убьете меня этой лампой, пройти охрану не сможете. Я принес вам принадлежности для душа и завтрак. И не я вас сюда привел. Не хочется умирать на старости лет от удара по голове.

— Почему я должна вам верить? Где Мира?! Сколько я здесь?

— Всего несколько часов. Миру и Ярослава ищут. Я полагаю, вас привели сюда для безопасности. Вам нужны силы, а не смерть на совести.

Прикрыла глаза, делая глубокий вдох и отошла в сторону. Опустила лампу на пол и села на кровать.

В комнату вошел лысый старик со шрамом на все лицо.

Низкий, но очень крепкий.

— Это мне киркой в темноте, когда свет в шахтах выключили. Думал не выживу.

— Я не хотел смотреть. И я не сужу людей по их шрамам. Самые страшные внутри, а не на лице.

— Согласен, — кивнул он с кривой улыбкой и поставил на столик возле кровати поднос, заставленный простой едой. Булочки, сок, яичница. Рядом положил пакет. — Вы умная девушка, хотя о вас говорят другое.

— Захомутала миллионера и села ничего не делать?

— Да, — посмеялся он, но мне было не до веселья. Я все это знала про себя. И люди были недалеки от истины. Я действительно лишь придаток к богатству Бориса. До сих пор задаюсь вопросом, а что собственно он во мне нашел? — Простите…

Он отошел к двери, а я решилась умыться и поесть, но прежде всего спросила.

— А сколько охраны? — на всякий случай…

— Нина Леонидовна, — с укором в голосе качает тяжелой головой старик. — Меня предупредили, что вы можете удивить. Поэтому я собрал ребят покрепче. А еще…

Он вдруг посмотрел неожиданно зло и похотливо, взглядом раздевая меня до гола.

— Что?

— Вы очень красивая, Нина Леонидовна. Я предупредил, что тот, кто вас поймает на побеге из этого дома, может пользовать по прямому назначению все ваши отверстия. Надеюсь не надо объяснять, что это значит…

Я раскрыла глаза от шока, возмущенно сжала кулаки. Да как он смеет!

— Борис убьет вас первым, если это случится…

— Поверьте, я пожил свое. И готов отдать жизнь за один час в компании такой леди как вы. Отдыхайте. И… — Он строго покачал пальцем. — Не делайте глупостей. Ну или делайте… Буду рад поймать вас первым.

Глава 28

Глупостей? Глупостью было поверить Ивану, послушать Бориса. Глупостью было связаться, в принципе, с этими людьми. Но я не жалею, наверное, потому что не было бы Миры.

Я доедаю все, что лежит на подносе. Быстро принимаю душ и снова стягиваю волосы в узел, когда одеваюсь. Я должна быть готовой уйти в любой момент. Роюсь в пакете, что принес мужик. Вроде вежливый, а не представился даже. Телефона нет. Как так-то? Оторвана от связи в каком-то богом забытом городишке без связей, без возможности узнать, что с дочерью.