Наследники

В углу — сцена и бархатные кулисы. Музыка… Кулиса приоткрывается и вылетают они, на синей «тарелке», и уносят в мир невероятных звуков, когда кажется, что ты несешься в звездной вселенной и лиц музыкантов не различить, настолько глубоко спрятаны они в красной или синей космической пыли. Они сопровождают в полете и открывают ранее невиданные грани. Закрываешь глаза и видишь обилие комет, метеоритов, мерцающее полотно. Таинственный шепот, и сердце замирает… Всплеск. Растет духом обитательница дома, птица, развитие и новый всплеск — за ней идут ребята. Движимая сила.

— Жду в столовой. Долго не сиди, — сказала Криста.

Я очнулась:

— А…

Она ушла. Только дверь закрылась, учитель за секунду оказался возле меня.

— Вы решили посещать мои лекции? — спросил он и так нежно откинул челку с бледного лба, что мне стало смешно.

— Больше не стану вам мешать. Возникли неотложные дела.

— А…, — протянул он.

Думаю как сбежать, но не могу шевелиться. Учитель вспомнил, что аудитория проходное место. Он привел меня в подсобку, где обычно готовился к занятиям, а иногда и ночевал, если его жена «дулась», и строгая вахтерша отказывалась пускать на этаж в общежитие.

Я стояла, прижавшись к стенке, и тяжело дышала. Было темно. Он гладил мои волосы и вдыхал запах цветочного бальзама.

— Думал, что смогу забыть.

— Неделя прошла.

Рюкзак упал. Локтем я задела потухшую лампу на столе. Учитель не реагировал на шум, а мне интересно, как далеко он сможет зайти. Я забыла о нарисованном доме, убежище и поездке к папе. Мне страшно ехать. Я расстегнула пуговицы официального пиджака и развязала галстук, на который его жена убила половину утра.

Прозвенел сигнал к началу третьей пары.

— Лекцию у первого курса никак не отменить. Заедешь в четверг? К шести?

— Да, — ответила я. — Роль случайной девушки в вашей жизни вполне бы меня устроила.

Альберта. Наследница

Вежливая бортпроводница просит отметить на разлинованном листке всё, что мне понадобится во время полета. Бегло изучаю перечень и выделяю свежевыжатый сок и фруктовый салат, заправленный нежирным йогуртом. Опоздавшие занимают места в хвосте самолета: полная женщина в цветастом сарафане укладывает шляпу на багажной полке, бабушка с плетеной сумкой просит внучку лет семи не бояться облаков, шатен смешно жестикулирует, упрекая жену за цвет ядовито-жёлтого платья и медлительность. Пассажир в спортивном костюме повесил на шею круглые наушники и теперь возмущается на просьбу экипажа отключить плеер до набора высоты.

Вторая бортпроводница выкатила из служебного отсека тележку с прессой. Я спрятала мобильник в рукаве вязаного жакета и притворилась, что с интересом наблюдаю за работой сотрудников аэропорта, а когда девушка прошла, то лёгким движением освободила телефон из временного тайника, включила почту и накатала слезное письмо Мону… Друг папы не ответил… И ладно…

Наш небольшой самолет разгоняется… Я мысленно прощаюсь с удаляющейся землей и плотная завеса облаков захватывает мое внимание… Соседки обсуждают свадьбу Эдвина… Полноватая девушка визжит, доказывает правоту, а та, что постройнее упрекает в необдуманности подобных заявлений… Кажется, я плачу и глаза мои непроизвольно закрываются… А потом я вижу лесную просеку и неровные крыши южных домов… При заходе на посадку самолет едва не коснулся брюхом оранжевой черепицы… Мои соседки всхлипнули и тут же замолкли…

Водитель такси притормозил у особняка на окраине. У лесного магната недвижимость по всему миру. Отцу есть, где прятаться.

В просторной гостиной бежевые шторы опущены. Я раздвинула плотные занавески, толкнула давно некрашеные створки окон, и предзакатные лучи солнца впустили согревающий свет в эту унылую пещеру. А потом я увидела папу, сгорбленного, с безжизненным выражением на лице сидел он в плетеном кресле-качалке, смотрел в одну точку и щелкал кнопки на пульте от телевизора. Я обняла его — острая щетина обожгла шею, но я рядом и хочу, чтобы он знал это.

Местный музыкальный канал крутил видеоклип суперзвезды Рози. Раскрашенная певица в мехах и бриллиантах воет так, что хоть уши затыкай. И в нее влюблен мой Патрик? На заднем плане мелькнули знакомые лица — встречалась с ними в баре Солмера. Так и вижу, как при любых подозрительных людях в черный угол подвала летят гитары, из комбиков выдергивают провода, драммер теряет палочки и в спешке набрасывает на барабаны и звенящие тарелки полотенца, грязные тряпки. Хлопают, скрипят дверцы шкафов и ящиков, на затертой спинке дивана вокалист с ехидной ухмылкой расправляет голубое или розовое одеяние с блестками и стразами. В считанные минуты музыканты превращаются в артистов балета. Силиконовая Рози вытягивает кульминационный припев. Папа не шевелится и лоб его не морщится. Как смотрел в потолок, так и смотрит.

В углублении, где расположена кухня, суетилась блондинка лет тридцати. Позднее она вошла в комнату с подносом и испуганно отскочила к стене, едва заметила меня.

— Дочь, — я спешно объяснила свое присутствие. — Дверь была открыта…