Наследники

— Мама, займись завтраком. Ты слишком много говоришь.

Дениз погладила его по щеке и вышла. Он услышал, как она отдает приказания кухарке, затем прошел в ванную.

Как обычно, телефон зазвонил, когда он сидел на толчке.

— Это тебя. Роджер, — донесся через закрытую дверь голос Дениз.

— Черт, — выругался Сэм. — Скажи, что я сейчас подойду, — он спустил воду и, перекрывая шум, прокричал:

— И позвони в телефонную компанию. Пусть поставят параллельный аппарат в сортире.

Вернувшись в спальню, Сэм взял трубку.

— Я слушаю, Роджер.

— Я заказал билеты в Рим. Вылет в девять вечера, — в голосе Роджера зазвучали нотки сомнения. — Ты по-прежнему уверен, что нам надо туда лететь?

— Естественно, уверен, — резко ответил Сэм.

— Сейчас у нас четыреста тысяч прибыли. Если мы заключаем эту сделку, от этих денег не останется ни цента.

— А если не заключим, они все равно исчезнут без следа, — возразил Сэм. — Уйдут, как вода в песок, и мы даже не будем знать, на что. Мы должны шевелиться, чтобы остаться на плаву.

— А что заставляет тебя рваться в Рим? — спросил Роджер.

— Я ждал этого шанса всю жизнь. И не намерен его упустить.

— Но половина денег мои, — напомнил Роджер.

— Я гарантирую, что возмещу их тебе. — Сэм понимал, что все это лишь слова. Ибо ничего более существенного у него за душой не было.

Знал это и Роджер.

— Этот Гонт вскружил тебе голову. А если он не выполнит обещанного?

— Выполнит, — уверенно ответил Сэм. — Он — единственный, кто видит дальше своего носа. Кроме того, он приносит мне удачу.

Чувство меры никогда не изменяло Роджеру. Вот и теперь он разом сменил тему.

— Когда ты появишься в конторе?

— Примерно через час. Чемодан я возьму с собой, так что мы сможем оттуда поехать в аэропорт.

Когда он положил трубку на рычаг, в спальню вошла Дениз.

— Ты летишь?

Сэм кивнул.

— Особой нужды в этом нет. У нас и так есть все необходимое. И детям это не нужно.

— Мне нужно. Я кручусь в этом мире достаточно долго и знаю, что если не сейчас, то никогда. Хотя бы раз я хочу показать всем, что ничуть не хуже других.

Она коснулась его руки.

— Ты лучше.

Сэм улыбнулся.

— У тебя предвзятое мнение, — и вновь скрылся в ванной.

Что-то звякнуло, и Сэм мгновенно насторожился. В салоне царила темнота, только что погасло табло «Пристегните ремни». Он посмотрел на Роджера.

Тот уже спал, отклонив спинку кресла назад, с приоткрывшимся ртом. Он хвастался, что может спать где угодно. Началось все с вагонов подземки, когда он был еще мальчишкой. А уж потом никаких проблем не возникало.

Сэму заснуть не удавалось. Не давала покоя мысль о том, что он находится в железном цилиндре, рассекающем воздух на высоте тридцати пяти тысяч футов. И, сколько он ни пил, ни глотал таблеток, глаза его оставались открытыми.

Осторожно он переступил через ноги Роджера и зашагал по проходу к кабине пилотов. Все пассажиры, похоже, спали.

Откинув занавеску, он вошел в бар. Прищурился от яркого света. Дремавшая стюардесса тут же вскочила на ноги.

— Что желаете, signer Benjamin?

— Вы знаете мою фамилию?

— Конечно, signore. Кто же не знает фамилии знаменитого prodotorre[19].

Ox уж эти итальянцы, улыбнулся про себя Бенджамин, полагая, что раскусил маленькую хитрость стюардессы. Все-таки его фамилия и профессия значились в посадочном списке.

— Виски с содовой, — заказал он.

Сел за столик, снял очки, протер их носовым платком.

Стюардесса тем временем прогулялась к стойке и вернулась с полным бокалом. Поставила его перед Сэмом. Тот надел очки и одним глотком опорожнил две трети бокала.

Посмотрел на стоящую перед ним стюардессу.

— А где остальная команда?

— Все спят. До Рима лететь еще полтора часа, а дел-то никаких нет.

Сэм кивнул, допил виски.

— Принесите сюда бутылку и присядьте.

— Правилами это запрещено, signore.

— Те же правила запрещают членам экипажа спать во время полета. Но мы смотрим на это сквозь пальцы, не так ли?

Она пристально посмотрела на него, потом кивнула.

— Да, signore.

Принесла бутылку, села напротив Сэма. Тот налил себе виски. Выпил маленькими глоточками. Тревога его исчезла.

— Вы собираетесь ставить новый фильм, signore?

Он кивнул.

— С Марилу Барсини?

Получалось, что стюардесса действительно знала, кто он такой.

— Да.

— Она такая красивая. И талантливая.

— Вы говорите так, словно хорошо ее знаете.

— Мы начинали вместе. Но решительности у нее было куда больше. Да и красоты тоже.

Сэм пристально всмотрелся в ее лицо.

— А почему вы отступили? Вы тоже красавица.

— Благодарю вас, signore, — улыбнулась стюардесса. — Но я не могла делать то, что она. Не могла жить на одних обещаниях. Эта работа дает мне уверенность в завтрашнем дне.

— Я пробуду несколько дней в отеле «Экцельсиор».

Загляните ко мне. Может, еще не все потеряно.

— Вы очень добры, signer Benjamin. Возможно, я и зайду к вам. Но мне уже поздно идти в актрисы. Я вполне удовлетворена тем, что имею.

— Правда?

В руке его появился стодолларовый банкнот.

Она посмотрела на банкнот, потом на Сэма.

— За что? — удивилась стюардесса.