Наследники

Сюда, на вокзал, прибыли и те, кому предстоял далекий путь на север, и те, кто пока еще оставался на «Химстрое» «доводить его до конца», и те, кто перешел работать в цехи, к сложным аппаратам и агрегатам. Они не могли не приехать, хотелось проводить своих друзей и знакомых, пожелать им счастья на новых местах.

Встречали друг друга шумно, весело, хотя виделись совсем недавно, может, вчера, а может, сегодня. Это влечение друг к другу говорило о чувстве принадлежности к одной огромной семье, спаянной и дружной.

Тесной группой стоят ребята из бригады Кости Зайкина. Гриша Медведев что-то настойчиво и горячо объясняет. Молодежь слушает и не слушает, перемигивается. Видимо, не обрел еще новый бригадир неоспоримого авторитета.

А вот мишутинцы. Они облепили скамейку, удобно устроились на чемоданах, рюкзаках. Эти рассуждают просто — зачем стоять, если можно сидеть? Силы зря тратить не следует. Да и бригадира так слушать сподручнее. Знать же, что он рассказывает, невредно. Как известно, тертый калач, был и в тех местах, куда предстоит путь.

Отдельной стайкой держатся девушки. Здесь центр притяжения, как всегда, Катя Завьялова. Шуток, смеха, прибауток в этом месте особенно много. Ребята настороженно косятся на девичью компанию. И не очень льнут к их шумному кружку. Бог знает, о чем они так заговорщически шушукаются. Высмеют еще при всем честном народе.

А поезда из Каменска выплескивают на платформы новые группы. Стало тесно в залах ожидания, на широких привокзальных тротуарах почти не слышно городских шумов, их заглушает людской говор.

То тут, то там слышно:

— Ну, а что дальше?

— Кого мы ждем?

Кто-то степенно отвечает:

— Ждем приезда начальства и посадки на поезда.

Первый в том же ворчливом тоне замечает:

— Поезда — это понятно. Без них в Усть-Бирюсинск не уедешь. А вот начальство ждать, да еще опаздывающее, вроде ни к чему. Мы сейчас птицы вольные. До самого места назначения проводник вагона — единственный наш начальник.

Кругом засмеялись. Парень хотел сказать что-то еще, но голос в репродукторе остановил его:

— Товарищи химстроевцы…

Быстрова узнали сразу.

— Опять митинг, — ухмыляясь, заметил Ефим Мишутин. — И любит же наше начальство это дело! — Но все же предложил бригаде: — Подвинемся поближе, послушаем.

И Быстров, и министр, и секретарь ЦК комсомола выступали коротко и говорили обычное — желали успеха и удачи в новых краях. Но, видимо, потому, что и аудитория, и сами ораторы были взволнованы, сегодня каждое их слово казалось химстроевцам каким-то особенно проникновенным.

К микрофону подошел Данилин.

— А я просто хочу пожелать вам счастливой дороги. Встретимся на Енисее.

Это было новостью. Химстроевцы знали, что «наверху» обсуждается вопрос о Данилине. Прошел, однако, слух, что решено оставить его в министерстве. А выходит, едет Данилин, с ними едет!

Потом Владислав Николаевич признавался, что таких восторженных оваций в свой адрес он за свою жизнь не слышал ни разу.

Когда буря несколько поутихла, Данилин вновь наклонился к микрофону:

— Вот только с товарищем Быстровым у нас заминка вышла. Не отпускают его в Усть-Бирюсинск. Думаю, надо нам попросить Центральный Комитет партии уважить химстроевцев. Как считаете?

После секундной паузы с площади раздалось сразу с десяток выкриков:

— Правильно!..

— Очень правильно!..

— Даешь и Быстрова на Енисей!..

Быстров обескураженно молчал, а потом набросился на Владислава Николаевича:

— Ты что тут новгородское вече устраиваешь?

Данилин, смеясь, показал на площадь. Оттуда, словно волны прилива, неслось:

— Быстрова тоже!..

— Не робей, Алексей Федорович!..

— С нами не пропадешь!..

— Голосовать, голосовать!

Данилин весело проговорил в микрофон:

— Правильно. Глас народа — глас божий…

И проголосовали-таки. Единодушно, на одном вздохе.

Быстров, совсем не ожидавший такого поворота, сердито выговаривал Данилину:

— Ну что ты затеял? К чему это?

Данилин отбивался:

— А что? Могут ведь и учесть настроение химстроевцев.

Подойдя к микрофону, Быстров, сдерживая волнение, хрипловато проговорил:

— За доверие спасибо, товарищи. Но, сами понимаете, решать будут, кому положено. А теперь слово руководителю вашей экспедиции товарищу Зарубину.

Виктор деловито объявил:

— Прошу внимательно прослушать порядок посадки на поезда, время отправления составов…

Толкаясь, штурмом берут ребята вагоны. Вроде и некуда торопиться. Нужды в суматохе тоже нет — места определены каждому. Но нет, берет верх молодой задор, кругом какая-то веселая кутерьма и суматоха.

Быстров и Данилин стояли у заградительных решеток платформы и вполголоса беседовали, наблюдали за посадкой. Немного поодаль — Луговой и Таня. Семен Михайлович жадно, взволнованно наблюдал за происходящим. И совсем расчувствовался, когда услышал, что химстроевцы умудрили с Быстровым.

— Танюша, вы слышали? Нет, подумайте-ка над всем этим. Отчаянные же ребята.