Наследники Ассарта

— И все же я была бы рада услышать — в чем заключается это замечание. Может быть, коллега будет настолько любезен?

Один из коллег сделал шаг вперед.

— Весьма обязан вам, Правительница. Смысл моего замечания — в том, что весь документ — исполнен он на весьма прочном пергаменте, кстати сказать, — производит впечатление несколько помятого. Спешу оговорить: это ни в коей мере не нарушило ни его смысла, ни исторической ценности.

— Благодарю вас. За столько сотен Кругов времени он мог ведь и помяться немного, не так ли?

— О, разумеется, разумеется…

— В таком случае высказываю вам мою признательность за проделанный труд, и прошу принять участие в нашей скромной трапезе. Поставьте стулья и приборы! А вы, донк Главный герольдмейстер, принесите вчерашнее Соглашение: там еще не хватает нескольких подписей и печатей. Донк Намир, я выполнила свое обещание; надеюсь, вы исполните свое?

Плонт глянул ей в глаза; в его взгляде не было ласки, но не заметно было и гнева.

— У меня только одно слово, Правительница.

— Нимало не сомневалась в этом. В таком случае выполните эту маленькую формальность, пока на столе остается хоть что-нибудь.

Глядя, как Великий донк Плонтский, а за ним и команда его приспешников ставят подписи и прикладывают свои печати, Ястра размышляла:

«Помялось Уложение. Что удивительного? Конечно, знай я, что оно хранится под моим ложем, да еще под самой серединой и в верхней коробке, — попросила бы Уля поостеречься. Похоже, как раз в это место он упирался коленями, когда… Именно так. Хотя — если бы я даже точно знала это, в те часы вряд ли сообразила бы. Но и он хорош: нашел место, где прятать Архив Властелинов! Неужели рассчитывал, что за все это время я ни с кем не разделю ложа любви? Но ведь не разделила же! И все-таки непонятно. Или он был во мне так уверен — тогда он меня любит; или ему было на меня просто наплевать. Хотела бы я знать…»

От этих мыслей отвлек ее очередной тост, провозглашенный на противоположном конце стола:

— Поскольку все мы честно выполнили наш долг, предлагаю выпить за благополучное возвращение каждого из нас в свои края, где по нам наверняка давно уже соскучились! За скорый отъезд!

— Завтра! — выкрикнул кто-то.

— Нет, сегодня к вечеру! — возразил другой.

Ястра встала.

— Благородные донки, — проговорила она спокойно. — Я искренне надеюсь и глубоко уверена в том, что каждый из вас благополучно вернется домой. Но вынуждена не без сожаления внести поправку: вам не удастся покинуть Сомонт ни сегодня, ни завтра, и, наверное, даже через неделю.

Над столом возник гул неудовольствия.

— Мне неясен, Правительница, смысл вашего заявления!

Разумеется, это был снова Плонт.

— Смысл прост, благородный донк. Как мне полчаса назад донесла разведка, войсками Десанта Пятнадцати, располагающимися, как вам и ранее было известно, во многих местах донкалата Мармик, перерезана и последняя дорога — та самая, по которой вы, хвала Рыбе, еще успели прибыть сюда. Силы противника настолько велики, что даже нашими объединенными усилиями нам не удастся разомкнуть кольцо. И уж в любом случае потери будут слишком велики для выигрыша нескольких дней.

В мертвой тишине Плонт уточнил:

— Иными словами — мы находимся в осаде?

— Вы нашли верное слово, донк.

— Но если мы будем просто сидеть здесь — в конце концов нас просто уморят голодом.

— У нас хватит припасов самое малое на две недели.

— Ну а потом?

— Придет помощь извне.

— Интересно. Откуда же?

— Этого я сейчас не могу сказать.

— Не можете — или не знаете?

— Не могу.

— И вы хотите, чтобы мы просто так поверили вам на слово?

— Вчера вы тоже не верили, донк. Сегодня вам пришлось убедиться в том, что я выполняю обещанное. Поверьте и на сей раз. Тем более что ничего другого вам все равно не остается.

Возможно, донк Плонтский сомневался в отсутствии для него других выходов. Но предпочел на этот раз смолчать. Обстановка вокруг Жилища Власти была ему с недавних пор хорошо известна, и он пришел к разумному выводу: еще не вечер.

Поэтому он, проведя за столом Правительницы ровно столько времени, сколько требовал этикет, вежливо испросил разрешения покинуть Трапезную по причине легкого недомогания. Ястру это не очень удивило: от такого сокрушительного поражения, какое только что потерпел Великий донк, у любого заболела бы голова и зашалили нервы. Да и самой ей (решила она) в отсутствие Плонта будет легче дышаться. Так что разрешение последовало незамедлительно и сопровождалось весьма любезной улыбкой Жемчужины Власти.

Донк Плонтский чинно откланялся и покинул высокое собрание, сопровождаемый только своей личной охраной.

И завтрак продолжался как ни в чем не бывало.

* * *

Плонт вернулся в отведенные ему апартаменты без всяких приключений. И незамедлительно приказал:

— Эту мразь — ко мне. Он еще дышит?

— Великий донк приказал не применять к нему сильнодействующих средств…

— Просто удивительно, насколько все вы послушны. Давайте его сюда!

Менее чем через минуту Хен Гот был доставлен пред очи Великого донка. Судя по его виду, спал историк плохо и продолжал оставаться в немалом смятении. Руки его были связаны за спиной.