Наследники Ассарта

На этот раз она ответила — нерешительно:

— Не знаю… Меня кормят. Но некоторые пользуются… когда рядом нет Ур Сюта. Грозят сделать плохо ребенку.

— Ур Сют? Откуда ты знаешь, как его зовут?

— Он привел меня сюда. И защищает. Очень хороший. И нежный.

Охранитель проговорил:

— Хорошо. Я прикажу — отныне он все время будет защищать тебя.

— Спасибо, — сказала Леза, и в ее голосе прозвучала искренняя благодарность. — А я подумала, что ты тоже хочешь переспать. Ты же тут главный — почему бы тебе не захотеть?

Охранитель отмахнулся:

— Ничего подобного. Я… — Он помолчал. — Что, кроме этого — тебе нечего надеть?

Она покачала головой:

— Было еще немного… Ур сходил и принес. Но пришлось отдать другим женщинам — у них вообще ничего не было.

— Другим… Скажи: с ними тоже обращаются так же?

— Их совсем никто не защищает. Они — общие.

Охранитель не на шутку рассердился — на весь свет и на себя. Под самым носом у него происходит подобное — и никто не доложил, никто не принял мер, чтобы навести порядок.

— Неужели никто не защищает?

— Теперь стало легче. Генерал — такой худой, с большим носом — приказал застрелить двоих солдат, когда застал их с женщинами, которые плакали. Знаешь, женщинам неприятно, когда с ними — так…

Он не стал продолжать эту тему. Отметил только про себя: все-таки Ги Ор — самый стоящий из генералов всех пятнадцати планет.

— Я распоряжусь, чтобы тебя одели как полагается.

Она медленно подняла на него взгляд:

— А как мне полагается — ты знаешь?

Кажется, разговор повернул в нужную сторону.

— Я знаю, что ты — женщина того, кто был Властелином Изаром.

Он ожидал, что она спросит: почему «был»? Но Леза только кивнула:

— Я была ею.

— И ребенок, которого ты баюкаешь, — его сын.

Леза снова кивнула.

— Он, следовательно, — Наследник Власти на Ассарте. Разве не так?

Она вздохнула:

— Мог бы быть — если бы Изар захотел найти нас. Но он отказался. Вернулся к этой… а у нее есть, я слышала, свой ребенок.

— Есть, — подтвердил Охранитель. — Но она понимает, что законный Наследник — твой сын, вот это крохотное существо. И ищет тебя, чтобы уничтожить — вместе с ним.

Леза не удивилась. И не испугалась. Сказала лишь:

— Наверное, я на ее месте сделала бы так же.

Охранитель напрягся:

— А ты хотела бы оказаться на ее месте?

Несколько секунд она не отвечала — глядела куда-то поверх его головы. Потом пожала плечами:

— У меня нет на это прав. Я не такого рода. Не из донков. Традиции не позволяют. Об этом говорил еще сам Изар. Если бы он не отказался от нас — может быть… Но он отказался.

— Традицию можно нарушить.

— Ни один нормальный ассарит не пойдет на это.

— И ты тоже — нет?

— Я тоже. Я, как и все, воспитана в уважении к тому, что есть.

Такой поворот не сулил успеха. Но Охранник чувствовал: здесь есть слабые, уязвимые места. Уважение к традициям — ее сильная сторона? Что же, используем ее силу для ее же поражения — как в древних воинских науках.

— Хорошо, Мать Наследника. Я согласен: традиции нужно уважать. Но почему ты считаешь, что не отвечаешь им?

— Я уже сказала: происхождение…

— А так ли хорошо тебе известно твое происхождение? Только то, что записано в официальных свидетельствах? Но скажи: неужели никто из твоих предков не служил в Жилищах Донков? Великих донков Мармика? Вспомни: ведь и весь Сомонт в старину был лишь поселением, где жили воины и все, кто прислуживал Жилищу. В том числе и женщины, конечно. И в Жилище Мармиков, как оно тогда называлось, жило немало и донков — тех, кто позже был наделен землями в разных краях Ассарта. Как и самые смелые, отличавшиеся в боях воины — они тоже со временем становились донками. Нравы в те, да и в более поздние времена были достаточно вольными; скажи, можешь ты поклясться Великой Рыбой в том, что кто-то из женщин, от которых ты происходишь, не прижил ребенка от воина или донка, а может быть, и от кого-то из Мармиков? Можешь? Вот так же, как ты — от Изара…

Леза невольно усмехнулась:

— Не берусь отвечать за нравственность женщин — даже и в наше время. Я… Они…

Она чуть не сказала было: и я ведь сама пришла к Изару, в конце концов, и не думала тогда ни о какой морали, ни о его жене — вообще ни о чем. А не Изар — был бы в конце концов Миграт — та же, как оказалось, кровь…

— То есть, — продолжал Охранитель, — ты не можешь поручиться, что в жилах твоих не течет кровь благородных донков?

Леза чуть выпрямилась на стуле. И глянула уже иначе: без малого как равная на равного.

— Ну, если тебе угодно — не могу. Но ведь это — не единственное требование…

— Прекрасно, разберемся же в остальных. Жемчужина Ястра: она, по-твоему, занимает свое место в согласии с традициями?

— Хоть я и ненавижу ее, но должна признать: да.

— А почему? Потому, что она делила ложе с предыдущим Властелином, отцом настоящего. И еще: потому, что она прошла обряд Унижения, не так ли? То есть — потому, что была изнасилована прилюдно. Согласна?

— Это так.

— Ну а ты? — спросил Охранитель после совсем непродолжительной паузы, спросил новым голосом — тихо, даже вкрадчиво: — А ты — разве не делила ложе с предыдущим Властелином Изаром?

— Разве он — предыдущий?