Наследники Эйнштейна

— Но почему так происходит и по сей день? Прогресс должен быть остановлен — он лишен смысла.

— Развитие остановить невозможно. Если преградить ему путь в одном направлении, оно пробьется в другом. Это происходит здесь и сегодня. Это происходит везде и всюду. Строятся комплексы. Происходит обмен информацией. Просчитываются варианты. Проверяется надежность агрегатов. Повышается реакционная способность. Меняется силовое поле окружения. Старое заменяется новым…

Джеймс поднялся и оглянулся. Он был один. Людей рядом нет. И они никогда не придут сюда. Они здесь не нужны.

Джеймс уже давно покинул зал, а голос все продолжал говорить.

Инспектор сидел напротив врача на том же месте, что и десять дней назад. Медсестра открыла дверь, и в кабинет проникли тихие звуки больницы скольжение тележек, шуршание накрахмаленных халатов, чей-то шепот, позвякивание инструментов, ровный шум работающих машин.

— Он сопротивлялся? — спросил врач.

— Нет, — ответила сестра. — Он был совершенно спокоен.

— Благодарю, — проговорил врач. — Можете быть свободны.

Немного погодя инспектор заметил:

— Мне жаль его.

Врач взял в руки шприц с корфорином.

— Конечно, нам пришлось бы переориентировать его, даже если бы он выполнил свое задание. Но он его не выполнил. Тем самым договор остался в силе.

— Звучит логично. Но концы с концами не сходятся.

Инспектор сидел в кресле скорчившись, будто испытывая боль. Потом спросил:

— Как вы относитесь к его рассказу?

— Галлюцинации, — ответил врач. — Причем типичные при его болезни. Он воспринимает машины как живые существа. Наделяет их волей, считает, что они превосходят людей. Это видения безумца. Признаки прогрессирующей паранойи. Все совпадает с результатами нашего обследования. Никаких неожиданностей нет.

Инспектор вздохнул и встал.

— А как вы все-таки объясните изменения в процессах производства? В чем тут логика?

Врач высокомерно усмехнулся:

— А не мог ли в данном случае кто-то… ну, скажем так, впасть в заблуждение?

Инспектор сделал прощальный жест рукой:

— Нет, доктор, — сказал он и, помолчав, добавил: — Не знаю, может быть, я даже рад этому.

Он кивнул и вышел.