Наследники Империи (СИ)

— Тебе необязательно становится ситхом, — голова в тяжелом шлеме качнулась в сторону. Но Хан ему не поверил. Верить Дарту Вейдеру? Он не сумасшедший. Но вот то, что тот сказал потом заставило его забыть обо всем. — Но я начинаю понимать, что в тебе нашла Лея.

— Лея? — сердце ухнуло вниз. Соло вдруг с поразительной точностью вспомнил принцессу такой, какой она появилась перед ним в проеме камеры. Лея… она выбрала Империю. — Вы с ней видитесь?

— Конечно, — Темный Лорд рассматривал Хана с почти научным интересом. — Как я могу не общаться со своей дочерью?

— Дочерью? — сначала он не понял. Кончики пальцев немного онемели, как это бывало с ним при шоке и Хан с тупым удивлением подумал, что ослышался. Лея — дочь Дарта Вейдера? Даже не смешно.

— Именно так, — Вейдер кивнул. А потом — отошел обратно к окну, увеличивая дистанцию между ними. Хан почувствовал, что может дышать. И думать.

— Вы всегда так поступаете с родственниками? — он с удивлением услышал свой голос. Сейчас слова вырывались быстрее мыслей. И осторожности. — Лея рассказывала, как вы пытали ее на Звезде Смерти.

— Хм, — Вейдер несколько секунд молча смотрел на него. Он удивился? Или думает, как его побольнее убить? — Нет. Тогда я не знал, что она моя дочь. А с мятежниками я не церемонюсь.

— Я заметил, — пробормотал Хан. Он подумал, что зря сказал последние слова. Лея ведь смогла как-то простить Вейдера. Его это точно не касается. Но слабая тревога все равно стиснула грудь.

— Но мы отвлеклись, — ситх снова посмотрел на него, отчего по спине Соло забегали мурашки. — Ты будешь моим учеником?

— Да, — Хан кивнул, чувствуя себя так, будто шагнул в пропасть. Но что ему еще оставалось?

***

— Он согласился, — Дарт Вейдер стоял в любимой позе у окна, наблюдая за тем, как Палпатин пьет чай. Привычные посиделки в узком семейном кругу…

— Думаешь, из Соло выйдет хороший ситх? — Император откинулся на спинку кресла и теперь рассматривал сына из-под опущенных ресниц.

— Даже если и не ситх, то точно не джедай, — Вейдер небрежно пожал плечами. Этот вопрос был для него как раз непринципиален. Главное личная верность. И именно в этом он всегда спорил с отцом. — Он будет служить Империи.

— И тебе? — уточнил Император. Методы и взгляды сына были ему отлично известны. А также известна преданность лично ему тех подчиненных, которые сотрудничали с ним очень плотно. Это не могло не навевать подозрения.

— Я никогда не предам Империю, — Вейдер знал, что это рано или поздно произойдет. Отец никогда не обвинял его в измене в открытую. Но намеков было предостаточно. — И тебя тоже.

— Я верю, — Палпатин вздохнул. Одна из оборотных сторон политики — не доверять никому. Даже родным. Но у его сомнений, к сожалению, была причина — пусть он никогда об этом не говорил. И не скажет. Мустафар навсегда разделил их…

Он стоит за стеклом, наблюдая за агонией и чувствуя ее каждой клеточкой тела. Его сын — Энакин — умирал на операционном столе. И Силы было недостаточно, несмотря на то, что он почти вышел за пределы своих возможностей. Темная энергия сгустилась, заключая его в кокон — и уродуя тело. До этого шанс восстановить внешность был. А теперь — навряд ли.

Выход был один — и Палпатин знает, что сын будет ненавидеть его, если узнает. Но… он прикрыл глаза, чувствуя мимолетный укол боли при мысли о его смерти. Он согласен на все, чтобы он жил. И постарается, чтобы сын никогда не узнал цены своей жизни.

Сидиус делает последний вдох — и тянется к Темной Стороне. Эта техника похожа на проклятие. Но сейчас ситх был благодарен своему прежнему учителю, каким бы чудовищем он ни был.

Есть! Неуверенный отклик — и Сила прорвалась мощным потоком. Сидиус направил ее в сторону Вейдера, чувствуя лечебный эффект. Кризис миновал. И сын будет жить.

… — Где Падме, она жива? — голос Вейдера звучит глухо из-за маски. И Палпатин чуть вздрагивает.

— Она мертва. Ты убил ее, — ни капли лжи, но и не правда. Падме Амидала действительно мертва. И ее действительно убил Вейдер — потому что Сидиус взял всю ее жизненную силу для его исцеления.

— Нет! — разные механизмы в пределах видимости начали взрываться один за другим. Тугая спираль ярости раскрутилась, придавая сил молодому ситху. Палпатин стоит рядом, чувствуя его боль. И свою — потому что знает, что сын никогда не простит. Если узнает.

Этот страх так и остался с ним — что сын все узнает. И решит уничтожить его. Но показывать этого было нельзя. И Император улыбается, скрывая внутреннюю дрожь.

— Приведешь его потом во дворец. Нужно же ему привыкнуть к своему положению.

«И встретиться с Леей». Дарт Вейдер наклонил голову, соглашаясь с решением отца.

Комментарий к Глава 6. Ученик Дарта Вейдера

* «Лучше известный враг, чем неизвестный друг»

========== Глава 7. Хан и Лея ==========

Лея стояла у окна, раздраженно постукивая рукояткой пики по ноге. И дело было совсем не в том, что она должна была поработать дворецким, встречающим гостей. Дело было как раз в самих гостях.