Наследники империи

– Нам не позволят просто отступить. Стоит сделать только шаг назад, нас тут же сомнут. Мы должны заставить дрогнуть их. Хочется думать, что этот сброд не столь фанатичен, как хишимерцы, и их можно заставить отступить, они ведь тоже устали. Тогда получим передышку. Союзников у нас тут нет, помощи ждать неоткуда, остается только держаться.

– На усталость противников лучше не надеяться, – произнес Аммат, глядя в сторону. – Они идут в бой не по своему желанию, а по воле Тени, и будут биться, пока не погибнут.

Аррелий взглянул на него:

– Куда ты смотришь, жрец?

– Взгляни сам.

Чуть в стороне от императора и его окружения со своей старой кобылы спустился Тангендерг.

– Позаботься о моей лошади, – сказал он Коринте.

– Ты пойдешь сражаться? – с тревогой спросила девушка.

– Пойду, – кивнул Тангендерг. – Арамейцам приходится туго, придется помочь. Если они все полягут раньше времени, мне будет сложнее добраться до главного жреца Тени.

– Ты безумен, – с тоской вздохнула Коринта.

Тангендерг пожал плечами:

– Может быть.

Возложив обнаженный клинок на плечо, он твердым шагом направился туда, где яростно сражались тысячи людей.

– Возвращайся, – попросила Коринта.

– Может быть, – все той же фразой отозвался Тангендерг, не оборачиваясь.

– Возвращайся! – крикнула Коринта ему в спину. – Я буду ждать!

Не только одна она провожала взглядом каданга, люди, окружавшие императора, также неотрывно следили за ним.

– Не забывай, кто ты есть! – напутствовал каданга верховный жрец Дромидиона. – Помни кровь своих предков!

Бросив пустой взгляд через плечо в его сторону, Тангендерг ничего не ответил.

– Считаешь, его вмешательство что-то изменит? – усомнился Аррелий.

– Его знают и арамейцы, и гипиты, – отозвался Аммат. – Его бесстрашие и неутомимость наверняка воодушевят бойцов.

– Не кажется ли тебе, почтенный Аммат, что воодушевлять бойцов должно присутствие императора, а не простого бродяги? – ревниво поинтересовался Рисстаний, покусывая губы.

Вместо жреца ответил Аррелий:

– Еще не пришло твое время бросаться в битву. Воинов воодушевляет живой император, а не мертвый. Жди своего часа. Что касается бродяги, если воины пойдут за ним, я позабочусь, чтобы ему не пришлось праздновать победу вместе со всеми. Герои хороши тем, что вовремя умирают и становятся легендой.

– Ты говоришь о нашем верном союзнике, князь, – заметил Рисстаний, недовольно нахмурившись. – Он уже выиграл для Арамеи одну войну.

– Союзник – да, – кивнул Аррелий. – А насчет верности я бы поспорил. Этот человек делает лишь то, что выгодно ему самому, ему нет дела ни до тебя, ни до всей Арамеи. Если ему понадобится, он так же легко обратит оружие против нас.

– Мне в это не верится, – усомнился император.

Аррелий усмехнулся:

– Тебе ведь уже известно, кто он такой. Не стоит приближать его к себе.

– Несмотря на все твои подозрения, князь, бродяга честен с нами, – произнес Аммат. – И не только с нами.

– Вот с этим я согласен, – поддержал его Рисстаний.

Аррелий пожал плечами:

– Можете доверять ему, можете нет, дело ваше. А мое дело, защищать Арамею и ее правителя.

Тангендерг врубился в ряды армии Тени как всегда спокойно и даже почти равнодушно, словно лесоруб, выполняющий обыденную монотонную обязанность. Как и предвидел Аммат, появление каданга среди арамейцев, сразу подняло боевой дух воинов. Его неустрашимость воодушевляла, а многим старым бойцам действительно виделось в нем воплощение самого Хорруга, легендарного царя и императора. Ни доспехи, ни сноровка воинов армии Тени, не уберегали их от смертоносных ударов стального клинка каданга.

Воспрянув духом, арамейцы и гипиты прекратили хаотично пятиться и смогли, наконец, сомкнуть ряды и собраться в боевые порядки. Шеренги последователей Тени остановились, натиск ослаб.

– Если ударить сейчас всеми оставшимися силами, наверняка сможем разгромить передовые отряды Тени, – предложил Рисстаний.

– Согласен, – процедил Аррелий, внимательно вглядываясь вдаль, где темнела масса основного войска Тени.

Он потянул повод гиппариона и подъехал к Кадонию.

– Поведешь в битву свою кавалерию, – распорядился Аррелий, кивком указав на всадников легардийского князя. – Не увлекайся, опрокинешь передовые отряды и закрепишься на позициях, уцелевшие пусть бегут.

– Понял, – кивнул Кадоний.

– Кстати, я получил известия из Хорума, – продолжал Аррелий. – Кто знает, переживем ли эту битву, так что лучше все рассказать сейчас. Твоя жена носит дитя. Только не знаю, поздравить тебя или посочувствовать.

– О чем ты? – насторожился молодой князь.

– Ты ведь знаешь, какие разговоры ходили о княжне и бродяге, будто ночевали в одной палатке во время битвы за Хорум.

Кадоний сжал зубы.

– Думаю, ты сам со всем разберешься, как подобает арамейцу и воину, – закончил Аррелий. – Жди, я подам сигнал к атаке.

Аррелий вернулся к императору и Аммату. Оба князя во время разговора не обратили никакого внимания на Коринту, топтавшуюся неподалеку вместе с кобылой Тангендерга. Девушка услышала хоть и не все слово в слово, но суть разговора вполне уловила.

– Жди здесь, – прошептала она на ухо кобыле. – А мне надо…