Наследники исчезнувших империй

— Ну как-как… Иду по улице, навстречу двое. Говорят: снимай часы, ботинки…

— А ты?

— А я и снял. С одного — часы, с другого — ботинки. А их соответственно под кустик уложил, отдыхать. Ну а утром ко мне пришли от их босса и предложили работу.

— Что, они были такими хилыми? — прыснула в кулачок Адалия.

— Да нет вроде. Помнишь орлов, которых твой батя из пулемета положил? Так вот, те были если и меньше, то самую чуточку.

— И как ты с ними справился?

— Как? Да просто, — Игорь закатал рукав своей рубашки, обнажил покрытую шрамами руку, напряг мышцы. Рука вздулась непропорциональными буграми, и в некоторых местах сквозь кожу явственно проступил металлический блеск. — Видишь? Это боевые импланты. Я, конечно, не киборг, но уже не так далеко от него ушел, металла во мне до хрена.

— Ой…

— Вот тебе и ой. Впрочем, без них я бы после той аварии умер.

— Тебе их после нее установили?

— Нет, до — это стандартно для пилотов. А что, у вас иначе?

— У нас подобное вообще запрещено, только в медицинских целях.

— Ну, даже не знаю, хорошо это или плохо.

Адалия хотела спросить еще что-то, но как раз в этот момент их прервали:

— Эй, вы где там?

От неожиданного крика Софьи оба они подпрыгнули, и у Игоря был реальный шанс загреметь с обрыва прямиком в реку. Однако он справился с собой, обернулся:

— Чего?

— В дом идите — ночь уже.

— Хорошо, сейчас…

— А она кто тебе? — спросила Адалия.

— Кто, Софья? — вопрос был риторическим. Игорь, медленно вставая на ноги, задал его чисто на автопилоте. — Сейчас уже, наверное, никто.

— Зачем же ты ее с собой потащил?

— Да затем же, что и вас, — я своих не бросаю, а оставаться в городе было в тот момент приговором.

К вежливым… ну, для сложившихся раскладов вежливым расспросам Магистра на тему, чего он, собственно, забыл на этой планете, они приступили утром. За ночь, проведенную практически в неподвижном состоянии, тот, несмотря на вроде бы теплую погоду, замерз, да так, что даже губы посинели. Хотя, с другой стороны, в погребе было прохладно и влажно. В результате, после всего одной ночи под крышкой Магистр громко стучал зубами и обильно истекал соплями, поминутно шмыгая носом и вытирая его рукавом — для этого пришлось его даже развязать. Ну, не только для этого, а еще и чтобы сам наверх вылез, тащить его на своем горбу Игорю совершенно не хотелось. В знак особой милости, ну и чтобы самим потом амбре не нюхать, пленному было разрешено сходить в кустики и даже выделена туалетная бумага. Правда, его предупредили о животном мире планеты, к человеку относящемуся потребительски, так что управился Магистр в ударном темпе. Теперь он, памятуя о полученном накануне уроке, глупостей больше не делал и кидаться на людей, скаля зубы, два из которых вчера уже остались на песке, больше не пытался. Сидел на земле и мрачно на эту же землю смотрел, хотя, если присмотреться внимательнее, можно было понять, что он довольно внимательно озирает окрестности. Словом, побежденный, но не сломленный. Игорь с Эспозио, спровадив женщин и детей под тем предлогом, что зрелище, возможно, предстоит неаппетитное, уселись перед ним в шезлонгах, благожелательно осматривая порядком исхудавшее за ночь лицо и единодушно отметив, что ненависть в глазах Магистра сменилась голодным блеском. Еще больше эффект усиливали кружка дымящейся ароматной гарпы в руках имперца и сэндвич по-провинциальному у Игоря. По-провинциальному — это, значит, толстый пласт слегка подкопченой красной рыбы, толстый пласт так же приготовленной белой рыбы и между ними тоненькая пластинка хлеба. Можно взять и соленую рыбу, но сегодня Игорю хотелось именно копченой. С точки зрения любого жителя центральной планеты — немыслимая дикость, хотя это, разумеется, от зависти — у них, воспитанных на синтезированной пище, то, что норма для провинции, порой считается жутким деликатесом, стоит бешеных денег и просто не по карману подавляющему большинству населения. Адалия, которую пытались отправить с остальными, демонстративно отошла метров на пять, после чего уселась верхом на очень удачно подвернувшееся бревно и тоже с интересом уставилась на пленного. Мужчины только вздохнули синхронно, решив, что если уж она принимала непосредственное участие в пленении этого чудика, то хрен с ней, пускай сидит — может, в будущем умнее будет.

Пару минут комиссия по допросам рассматривала пленного, но тот упорно молчал и колоться самостоятельно, без щипцов или пассатижей, ну, в крайнем случае дверного косяка, не собирался. Самый легкий вариант, на который, правда, никто всерьез не рассчитывал, но подспудно надеялся, пролетел мимо, рассекая воздух крыльями и ехидно посмеиваясь. Ну что же, приходилось сразу переходить к плану «Б».