Наследники Мальтуса

Но профессор Шоню недобирается до корней мальтузианства. Главной мишенью он избрал мальтузианскую ориентацию на всемерное сокращение прироста населения. В самых мрачных красках он рисует последствия такой политики. В Западной Европе, по его словам, она уже привела к тому, что над целыми народами нависла угроза вымирания. «Мы выбрали смерть», пишет он и в этой связи замечает, что институты Демографических исследований стали кладбищами предсказаний демографического будущего, прогнозы рушатся, темп падения рождаемости превзошел самые пессимистические предположения.

И во всем этом, по заключению профессора Шоню, повинна противозачаточная практика. Как отмечалось выше, эту практику с мальтузианских позиций заклеймил Вит-Кнудсен. Пьер Шоню критикует ее как противник мальтузианства. Но что из этого получается? Дело, сетует Шоню, дошло якобы до того, что на беременность стали смотреть как на следствие невежества, за которое надо оправдываться перед цивилизованным обществом. По заключению П. Шоню, такое отношение к проблеме продолжения рода выражает «кризис контрацепции». И следует вывод, что стерилизацию (имеется в виду добровольное лишение способности к деторождению) нужно «запретить абсолютно», а аборт разрешать лишь в исключительных случаях.

Французский профессор так увлекся нападками на противозачаточную практику, что в конце концов перестал различать позиции социальных сил, которые эту практику поддерживают. И у него получилось, что в стремительном падении рождаемости повинны не только мальтузианцы, но и... марксисты. Буржуазному профессору невдомек, что никакое снижение, как и повышение, рождаемости не осуществляется по приказу, что в основе сложившейся демографической ситуации лежат условия жизни людей. Нелепое заключение Шоню сделано, заметим, в духе традиционных буржуазных наскоков на марксизм.

Каков же конечный итог суждений Пьера Шоню? Хотя он самым решительным образом осуждает контрацептивную практику, на деле получается ее возвеличивание. Шоню невольно изображает эту практику как ключ к жизни и смерти общества. Но именно такой ее представляют мальтузианцы, противником которых профессор себя считает.

Заметим, что использование подобной тактики характерно в целом для современной буржуазной идеологии, в особенности тех ее форм изложения, которые рассчитаны на массовое восприятие. Как известно, органы массовой информации капиталистических стран нередко позволяют своим сотрудникам публично говорить о социальных недугах буржуазного общества. На первый взгляд такого рода выступления не вяжутся с делом, которому буржуазная идеология служит и которое сводится к задаче всемерно восхвалять так называемый свободный мир. Впечатление, однако, обманчивое.

Как бы живописно ни изображались буржуазными пропагандистами современные социальные болезни в странах Запада, дозволенной границы они никогда не переходят. Таким нарушением дозволенного явилось бы признание необходимости и неизбежности ликвидации капитализма как системы, показавшей себя неспособной обеспечить людям достойное существование.

Иными словами, буржуазные идеологи могут подвергать критике что угодно, но только не глубинную сущность капитализма. Внешне объективной подачей отдельных фактов из жизни людей в капиталистическом обществе идеологи буржуазии пытаются завоевать доверие масс. Но в то же время и отвлечь их от главного — от обобщающих выводов в отношении капитализма.

Представители новейшего мальтузианства действуют по той же, универсальной для буржуазной идеологии формуле: поступиться относительно второстепенным во имя наиболее важного. Это наиболее важное для них — сохранение биологической основы модернизированной мальтузианской теории.

IV.Наследники маневрируют

Представители новейшего мальтузианства достаточно оперативны в восприятии и тенденциозном использовании всего нового, что появляется в жизни народонаселения мира. Тут и ловко пущенные в ход факты снижения рождаемости в отдельных развивающихся странах, и проблема нулевого прироста населения, и оценка демографической политики, осуществляемой в СССР и других социалистических странах, и т. п. Особо показательным для новейшего мальтузианства было поведение его представителей на Всемирной конференции по народонаселению, состоявшейся в 1974 г. в Бухаресте под эгидой ООН.

1. Не мытьем, так катаньем

Как бы мы отнеслись к такой информации? Вертолет высадил человека на вершину труднодоступной горы, там его сфотографировали и вскоре поместили снимок в газете, снабдив следующим текстом: «Покорение вершины осуществлено успешно и в рекордный срок». И ни слова о том, каким образом это было сделано. Поскольку представители новейшего мальтузианства не в состоянии привести доказательства в пользу успешного осуществления демографической политики по развивающимся странам в целом, они прибегают к подобным же искусственно сфабрикованным показателям.