Наследники мира

Я не хотел быть королём. Возможно, это звучит довольно нелепо, особенно учитывая проведённые в этой должности годы, но на самом деле так было всегда. Как и женщина, что родила нас с сестрой. Будучи единственной дочерью законного наследника своей страны, она не хотела носить этот титул, но потом, обретя могущество от Бога смерти, она заняла чужой трон, теперь перешедший мне. На самом деле моя корона должна принадлежать Вентире, ведь она родилась раньше на несколько минут и была настоящей дочерью своих родителей. Порой мне было странно осознавать, что моё рождение – это лишь результат вмешательства Богов, и без них меня вообще не должно было быть на этом свете.

Если верить Лайсеру, Богу жизни, и всему, что он рассказал однажды, то я не был зачат естественным путём. Это он создал меня с единственной целью – я должен был сдержать божественные силы матери Вентиры, с которыми та не справлялась. Именно из-за этой особенности моего происхождения сестра лишилась одного зелёного глаза и той части силы, которая принадлежала ей. Каким-то образом, находясь в одном чреве, я вытянул из неё всё это, и оттянул момент уничтожения мира на целых двадцать с лишним лет.

Об истории моего происхождения знали немногие, ведь понять всё это тем, кто не присутствовал при разговоре с Богом, оказалось трудно. Я пытался как-то объяснить всё Велианту, но тот лишь покачал головой и посоветовал оставить всё как есть. Ведь мало кто поймёт и ещё меньше, кто поверит в столь неправдоподобный рассказ. В обществе уже привыкли к той истории, что знали. Моё кровное родство с семьёй Кленских, которого на самом деле не было, въелось в головы людей слишком прочно. Не стоит пытаться выбить то, что вдалбливали им годами, оправдывая моё восшествие на престол.

Когда я сам только узнал обо всём, то некоторое время не мог не думать, как так вышло и почему же тогда я король, но со временем смирился и забыл, особенно сейчас. Ведь тогда моим преимуществом выступала божественная сила, наполнявшая меня с рождения, и которую я отдал по просьбе Вентиры. Вот уже больше десяти лет я ничем не отличаюсь от простых людей, из-за чего вовсе не чувствую себя достойным носить корону. В первые мгновения после смерти матери, когда я ещё не знал правды, горечь и жажда мести обуяли меня, а сила была при мне. Она сыграла свою роль и помогла занять трон. Я считал, что больше некому, да и Вентира отказалась от него, и королём стал я.

Если первые два года своего правления я получал некое удовольствие, то потом всё это превратилось в рутину, и вызывало больше усталость, нежели что-то ещё. Единственное, что доставляло мне радость в последнее десятилетие – это наблюдение за тем, как растёт и взрослеет одна маленькая девочка, которую очень многому научил я сам. Дочь Вентиры и Велианта унаследовала от них всё лучшее, что было в обоих родителях. Взяв от отца голубые, пронзительные глаза, а от матери густоту волос и некоторые черты в разрезе глаз, она становилась краше день ото дня, и я видел, как весь замок смотрел ей вслед каждый раз, когда девушка куда-то шла.

Мне было интересно наблюдать за ней, ведь без моего вмешательства в воспитание Ники, кто знает, что выросло бы из неё. Нет, мой первый заместитель тоже принимал непосредственное участие, всё же он её отец, но мужчина больше оберегал девочку и загонял в только ему известные рамки. На мой взгляд, наш совместный подход хорошо сработал и все, кто был знаком с ней, поражались юной принцессой. Ника была ещё молода и по-своему наивна, ведь все и всегда ограждали её от любых неприятностей и невзгод, из-за чего пока на жизненном пути девушки не встречалось препятствий и негатива.

Стол для собраний в моём кабинете располагался так, что открывался вид не только на улицу по ту сторону окна, но и на соседний балкон, расположенный на третьем этаже, и почти на одном уровне с моим. Порой во время собраний я замечал, как девушка выходит туда и просто стоит, любуясь городом. Иногда я ловил себя на том, что совершенно не обращал внимания на собравшихся советников и то, о чём они говорили, а просто сидел и ждал, когда на балконе появится Ника. Сейчас был подобный случай. Правда, в кабинете я находился один.

Когда хрупкая фигурка принцессы, наконец, появилась, улыбка озарила моё лицо и застыла на нём. В такие минуты девушка всегда выглядела одинокой и покинутой, и я не понимал почему, ведь у неё есть всё, чего только можно пожелать. Неожиданно для меня Ника проворно забралась на каменный парапет и выпрямилась, стоя на нём в полный рост, расставив руки в стороны и подставив лицо ветру. Моё же сердце буквально замерло от страха за неё. Встав из-за стола, я стремительно подошёл к выходу на свой балкон, но предусмотрительно остановился. Ведь, если невольно напугать Нику, она вполне может сорваться вниз, и страх за неё усилился в разы.