Наследники Ост-Индской компании

— Типа того! — подтверждает Колян и продолжает: — А дочка честная была, решила вернуть цветочек. А потом влюбилась в это чудище. Хоть он и страшный, но почувствовала она в нем человеческую сущность, которую ни за какой страшной образиной не спрячешь, если она есть! Но попросилась она домой: по папаше — прохвосту соскучилась! А чудище ей: «Умру, если через день не вернешься! Сдохну прямо и все!»

— Так и сказал? — всхлипывает Клара.

— Именно так, — Бухарик вытирает слезу. — А эти две козлицы — сеструхи еенные, решили ей подгадить, и часы перевели.

— Видать завидно этим крысотелкам стало! Во гниды! — замечает Роза.

— Наверное, завидно. Потому как чудище хоть, но ведь полюбил их сеструху. А козлиц‑то кто полюбит? — резонно замечает рассказчик и возвращается к рассказу: — Приезжает она на остров, а чудище ее лежит мертвый, типа откинулся уже. И начала она плакать горькими слезами, а он взял и ожил…

— А может он не мертвый, а сильно бухой был? Другой раз и не отличишь, особенно Ваську, — уточняет Роза.

— Да нет, просто любовь ее его оживила. И стал он не чудищем, а вообще красавцем! И поженились они!

Все утирают слезы, жалуются, что в настоящей жизни так не бывает, потом выпивают еще по стакану. Разговор заходит о политике.

Роза говорит, что она за коммунистов.

— И где бы ты была при коммунистах? — смеется над ней Бухарик. — Сидела бы сейчас в ЛТП, и работала забесплатно на государство. А сейчас сидишь здесь, как княжна!

— Вот — вот! — поддерживает его Клара. — У меня тоже одна знакомая, сидит дома, тунеядка. Не работает, а туда же: «Я за коммунистов!» Да ей сразу же бы статью за тунеядство вкатили, и на принудительные работы!

Затем беседа плавно переходит на проблемы российского образования. Бухарик и здесь имеет свое мнение: он против Фурсенко и Болонского процесса, который называет «болванским». Оказывается, в свое время Николай получил диплом специалиста, который очень ценит. Вот советское образование было настоящее, а сейчас что? Выдумали бакалавров и магистров. Роза не может понять, как может быть две ступени высшего образования и обе они высшие и зачем это надо. Колян долго думает, а потом объясняет:

— Ну, просто для одной и той же работы, если она становится более сложной, нужно больше навыков. Вот представьте придурков, которые наряжаются в кенгуру или пчел и рекламируют всякую дрянь…

Подруги представили.

— Так вот, например, кто наряжается в кенгуру — это бакалавр. Ему меньше нужно уметь: надел костюм и ходи, почти все к нему с симпатией относятся кроме отморозков. А вот пчеле уже сложнее — ходит, понимаешь, с выпяченным задом, многим захочется по нему пнуть. Поэтому нужно уметь и отбиваться, и убегать, и звать на помощь, и вызывать милицию. Это называется «компетенции». А компетенции, в свою очередь, бывают общекультурные — как милиция вызывать, и профессиональные — в каком положении ходить, чтобы хвост по земле не волочился.

Роза с Кларой говорят, что это отстой — раньше из института инженер или врач выходил, а сейчас пчела или кенгуру.

— Да я же образно говорю! — раздраженно машет рукой хозяин.

Они пьют еще, и еще о чем‑то говорят. Внезапно всех их охватывает необычайная жуть. Собеседники чувствуют, что сейчас что‑то произойдет. И в это время в дверь к ним кто‑то стучит…

Первая неудача юриста

… В дверь стучал Петр Иванович. Приехав в Лузервиль, сэр Джон сам решил навестить Валентину, и велел сопровождающим его разделиться: Элизабет с Григорием должны были посетить бывший дом Скотниковой, а Петру было дано одно деликатное поручение, от которого юристу стало как‑то не по себе. «Зато потом ты сразу будешь наш!» — заверил его Эктон. И эта перспектива страшила еще больше.

Юриста сопровождал темный дух, которого он пока не видел, зато чувствительные к потустороннему миру алкоголики почувствовали через дверь и, нужно сказать, очень испугались.

— Кто там? — самым смелым голосом, который был для него в этот момент возможен, спросил Бухарик.

— У меня к вам есть деловое предложение, — сказал Петр. — Вы можете очень хорошо заработать.

Заработать собравшейся компании было кстати. Поэтому Колян охотно открыл дверь. Вид юриста его не впечатлил: «Хлюст какой‑то! Но откуда же идет эта жуть?»

Сэр Джон посылал не вслепую: он выбирал именно тех людей, для которых настало время последнего выбора, после которого они либо станут его, либо начнут путь к Богу, как Валерий Петрович. Он знал, что Роза с Кларой угрожали убить Ольгу, и что Николай чуть не свел их со своим соседом Василием, который промышлял заказными убийствами, по каким‑то причинам (сэр Джон хорошо знал по каким) сходившими ему пока с рук.

— Что за работа? — спросила Клара.

— Дело деликатное. Нужно убрать одного человека, мне сказали, что вы можете это организовать, — неуверенно начал Петр, думая про себя: «Да чего они могут организовать! Какой дурдом! Сэр Эктон надо мной посмеялся!»

А пьяницы, которые незадолго до этого растрогались над судьбой Раскольникова и над «Аленьким цветочком», вдруг на него набросились: