Наследники. Покорители Стихий

— Я отобрал её у него в поезде, мы повздорили… — Гарри уже приготовился к снятию баллов.

— Поттер! — над ним грозно навис профессор. — Вы опять…

— Не волнуйтесь, я ему ничего не сделал, — немного злобно выговорил гриффиндорец. — Он цел и невредим…

— Его здоровье меня меньше всего волнует, — юноша оторопел. — Постарайтесь избегать его, — тёмные глаза были строги, и в них явно читалась забота. — Я не хочу, чтобы он навредил тебе… Гарри…

— Спасибо, — немного смущённо пробормотал парень. Он всё ещё с трудом привыкал к этому.

— А теперь на урок, — приказал Снейп, и они вдвоём вышли из кабинета.

Более десятка глаз удивлённо смотрели на одновременно вошедших в класс ученика и учителя. Взгляд Драко Малфоя светился яростью. Кристина чуть заметно улыбнулась, посмотрев на отца. Она мечтала об одном, чтобы они нашли общий язык и простили друг друга.

— Займите своё место, Поттер, — строго, но без ненависти, сказал преподаватель. Это сразу заметили все. — Мистер Малфой, — его взгляд переместился к другому ученику. — Вы получите вашу палочку после урока, и мы обсудим ваше наказание…

— Что? — вскочил слизеринец, а класс ошарашено смотрел на алхимика.

— Вам никто не разрешал вставать, — яростно прошипел он. — Десять баллов со Слизерина, — по классу прошёл удивлённый шёпот. — Тишина, — рявкнул профессор. — Десять баллов с обоих факультетов. Сегодня после урока, мистер Малфой, и это касается и вас, Поттер! — он перевёл взгляд на другого ученика, но выражение глаз неуловимо изменилось. — А теперь начнём урок, и чтобы была тишина…

* * *

— Мистер Ральф! — вскрикнул юноша, когда вошёл в кабинет алхимика.

— Привет, Гарри, — устало улыбнулся молодой профессор.

— Когда вы вернулись? Вас же не было на уроке, — спросил гриффиндорец.

— Поттер! — строго сказал алхимик.

— Как Рон? — не унимался парень.

— С ним всё хорошо, — заверил его Джон. — Его отец разрешил мне учить сына…

— Разрешил! — до Гарри дошёл смысл сказанных слов. — Волдеморт очнулся?

— Да, — скорбно ответил зельевар.

— И если мои подсчёты верны, то как раз в тот момент, когда ты активировал силу Огня, — задумчиво произнёс Ральф, а Снейп яростно посмотрел на друга, и в его глазах читалось: "Зачем ты ему это сказал!".

— Как! — воскликнул юноша. — И снова всё из-за меня. Чёрт!

— Прекрати, — крикнул Северус. — Это не твоя вина! Всё в этом мире связано, одно даёт порождение другому. И ты — не вина всему…

— И всё же, — вздохнул Поттер.

— Мы должны закончить этот разговор сейчас же, — строго сказал Снейп. — И начать тренировки. Сегодня вы будете заниматься с профессором Ральфом. Вы и ваши подруги.

— А фехтование? — поинтересовался юноша.

— Чуть позже, — заметил алхимик. — У мистера Ральфа всего неделя, чтобы дать вам кое-какие знания. В воскресенье будет тренировка.

— Хорошо, — кивнул Гарри.

— Тогда вперёд, нас ждут, — указал на дверь молодой профессор.

* * *

Гарри устало опустился в кресло. Они только закончили тренировки в боевой магии с профессором Ральфом. Девушки, отмахнувшись от всего, отправились в душ. Юноша же по приглашению самого профессора зашёл выпить чаю и немного отдохнуть. Гарри согласился только по одной причине: ему не терпелось узнать, почему волшебная палочка профессора белая. Он уже давно над этим задумывался, соображая в голове, из какого дерева она сделана. А сегодня, когда ему удалось разоружить профессора, но буквально через секунду его палочка снова скользнула в руку хозяина, стало очень интересно.

— Почему ты такой задумчивый, Гарри? — поинтересовался профессор.

— Можно спросить?

— Без проблем, — улыбнулся Джон. — Это касается моей палочки?

— В общем, да, — кивнул удивлённый Гарри. — Почему она сразу вернулась в вашу руку?

— С моей палочкой весьма интересная история, — прикрыв глаза, начал профессор. — Раскрою тебе небольшую тайну… это не смертельно… я, по правде говоря, не родной сын своего отца… — Гарри округлил глаза. — Я сразу узнал об этом, как только более или менее стал соображать. Да ты и сам убедишься, когда узнаешь, кто мой отец… Я не скажу этого тебе, чтобы не уничтожить заклятие, и ты, если догадаешься, не должен произносить его имя…

— А все те люди, кто знает вашего отца, знают, что вы его не родной сын?