Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом

— Ты хотел что-то сообщить мне, Акил? — перебила его Сагрия, строго поглядев на него.

— Если я подошёл к тебе и предложил опереться на мою руку, значит, я непременно подошел к тебе с определенным делом? — слегка грустно усмехнулся тот, мягко поглядев на нее.

— Да, — ответила девушка.

— Хорошо, — терпеливо ответил Акил, почувствовав, как сердце его неприятно сжимается от её недружелюбия. — Я приду к тебе завтра рано утром. Ты не должна никуда уходить, пока я не приду.

Сагрия удивленно поглядела на него, внимательно слушая дальше.

— Выкладывай, — тихо сказала она.

— Это касается судьбы всего нашего отряда, — приглушённо и очень твердо говорил Акил. — Ты никому — слышишь? — никому не должна говорить, что я сказал тебе! Никто не должен знать, что мы с тобой завтра утром куда-то пойдём, и я покажу тебе что-то весьма важное. Если об этом никто не узнает — даже Умрат — у нас есть шанс спастись.

— Спастись? — выдохнула Сагрия. — От тех людей?

— И от них тоже. Я ничего не скажу тебе сегодня. Ты всё увидишь завтра своими глазами. Нам придется немало ходить. Ты готова помочь мне?

Сагрия открыто глядела ему в глаза, хмурясь от решительности. Затем ответила:

— Ты спас мне жизнь. Я всегда готова помочь тебе.

— Хорошо, — кивнул Акил, почувствовав некоторое облегчение. — Но, Сагрия, никто не должен знать об этом! Ни Умрат, ни виконт Аим, ни Нидар Сур, ни фавны! Это будет наша с тобой тайна! Ты поняла?

— Я всё поняла, Акил, — ясно отозвалась девушка.

— Я рад, Сагрия, — благодарно выдохнул Акил. — Я очень рад!

Акил пришёл к Сагрии так рано, как только смог, едва рассвело, но Сагрия была уже готова. И, полностью одетая, ждала его у камина, задумчиво глядя на огонь.

— Отдохнула? — спросил Акил, щупая её лоб.

— Отдохнула. И чувствую себя хорошо.

— Ты поела? Мы будем ходить долго.

— Поела.

— Тогда надень плащ. Не станем шуметь.

Они вышли из комнаты и пошли по еще сонным коридорам замка. Акил провел Сагрию на первый этаж по самым тайным лестницам, которые указал ей Сибелир. Девушка спрашивала его, что же это за тайна, и куда они идут, но Акил отказывался отвечать, пока они не доберутся до места. С первого этажа они спустились по узкой шаткой лестнице и оказались под замком в каменном коридоре. Акил, взяв с собой факел, зажёг его.

— Ты запомнила путь сюда? — спросил он, взяв её за руку.

— Да, — кивнула Сагрия, хмуро оглядываясь.

Она перестала задавать вопросы, и Акил понял, что спутница начала догадываться о предназначении всех этих тайных лестниц и проходов.

— В Аргосе множество таких путей, — начал рассказывать молодой целитель. — Какие-то начинаются еще у леса, идут под землёй, под замком, какие-то начинаются у стены или в городе. Все они ведут к горным тропам Илматара. К Мудрым горам, как называют их фавны. И многие знают об этих путях, но не о том, по которому я веду тебя теперь.

— Вот, чем ты занимался с Сибелиром, — пробормотала девушка.

— Он показывал мне все эти тропы.

— Но как можешь ты доверять ему? — ужаснулась Сагрия. — Он фавн. Он — племянник Гаапа, а Гаап советник Гасиона!

— Сибелир верен только свой земле, — ответил Акил. — И своей царице. Гасиона подозревают в измене. Её выкрали из Аргоса после того, как она поспорила со жрецом. Она желала вернуть фавнов в Авалар. Гасион был против. Гасион — предатель и изменник. Он уничтожает Аргос, а Сибелир желает его спасти.

— Это его слова? — скептически нахмурилась девушка.

— Да.

— Акил… — с сомнением проговорила Сагрия, остановившись.

— Мы спасли их женщин, мы боремся против этих людей. Мы не враги им. И Сибелир это видит. Если бы он хотел убить нас, он бы убил меня в этих коридорах, где меня никто бы никогда не нашёл. Он верен своей царице, она для него божество, а она говорила им доверять Рианорам.

— Мы не знаем, что говорила им эта Атаргата! — Сагрия направилась дальше, не взяв его за руку. — Мы ничего не знаем наверняка!

— Но зачем тогда Сибелир показал мне все эти пути?

— Это может быть ловушкой.

— Тогда почему ты пошла со мной? — Акил остановился, сложив руки на груди. Его раздирало от злости, раздражения, её холода.

— Ты сказал, что это важно.

— Теперь ты видишь, что это неважно, и все это вздор. Вернемся, — Акил развернулся и направился обратно.

— Ты болван, Акил, — услышал он за своей спиной. — Неисправимый болван.

— Тогда почему ты здесь?

— Потому что ты просил помочь! — рявкнула Сагрия, поёжившись и запахнувшись поглубже в плащ. — А я всегда готова тебе помочь! И всегда готова поверить тебе! Я не верю Сибелиру и прошу тебя не верить ему!

Акил смягчился, подошёл к ней, укрыл своим плащом, взял за руку, и они продолжили путь.

Вскоре они добрались до того зала, где Акил заставлял свой огонь летать и бесноваться. Он провёл Сагрию к потайному рычагу, с превеликим трудом отодвинул камень, и дверь открылась.

— Пойдём, — сказал он, осветив коридор. — Не забудь: рычаг есть и здесь. Тогда ты можешь закрыть за собой дверь, если за вами буду гнаться. Сибелир сказал, что этот путь ведет в горы. И о нём не знает никто, кроме него, Гаапа, царицы, меня, а теперь и тебя. Более о нём никто не должен узнать.