Наследники Слизерина

— Если ты немедленно не откроешь дверь, я закричу и заставлю их вернуться! — пригрозила Беллатриса.

Не сводя с нее настороженного взгляда, тот достал ключ и отпер замок.

— Учти! Я в любой момент могу позвать дементоров!

— Да не укушу я тебя! — пообещала она, сама отворив решетку. — Куда идти?

— Иди прямо, затем справа увидишь лестницу. Нам нужно на нижний этаж, я буду следовать за тобой, — предостерег он. — И без глупостей!

— Я, что, по-твоему, совсем идиотка, атаковать, когда поблизости Дамблдор, да и волшебной палочки у меня нет, — проворчала она.

— А тебе, говорят, волшебная палочка и не нужна.

Продолжая препираться, они спустились с шестого этажа на пятый.

— Четвертая камера, — сообщил тюремщик, и Беллатриса кинулась туда чуть ли не бегом. Но, в итоге, все равно пришлось подождать, пока он откроет решетку.

— Танцуй, Руди! — усмехнулся волшебник. — К тебе жена пришла!

— Ты опять, что ли, напился? — донесся откуда-то из мрака знакомый насмешливый голос.

— Честное слово! — поклялся тот. — Не веришь — сам погляди!

— Не буду я глядеть! Вечно ты меня зазря поднимаешь!

Беллатриса едва не раскрыла от удивления рот. Рудольфус разговаривал с тюремщиком, так, точно тот был его приятелем.

— Скорее! Что ты копаешься! — накинулась она на волшебника.

Тот, наконец, нашел нужный ключ и стал открывать замок.

Рудольфус, несомненно, услышавший ее голос, вероятно, потерял дар речи. В глубине камеры послышалось шевеление, и через секунду он вышел на свет.

Беллатриса понимала, что Азкабан должен был сильно изменить облик ее мужа, поэтому заранее старалась подготовить себя к этому шокирующему зрелищу.

Он ужасно исхудал, и без того впалые щеки чудовищно ввалились, появилась борода, а золотисто-карие глаза стали непривычно большими на похудевшем лице. Но, черт возьми! Его сильно отросшие волосы, хоть и были слегка спутаны, но лежали идеально, а челку украшала выразительная проседь. Не будь на нем грязной тюремной робы в сочетании с болезненной худобой, вполне можно было бы принять его за известного художника, или еще какую-нибудь эпатажную творческую личность.

— Беллс? — спросил он тихо и недоверчиво.

Но Беллатриса ничего не ответила. Как только решетка открылась, она, не помня себя от радости, ворвалась внутрь и, подбежав к мужу, кинулась ему на шею, а ногами обхватила торс.

Дивясь тому, как с ее нынешней физической формой ей вообще удался этот акробатический трюк, она тут же сообразила, что на больного и ослабшего человека нельзя запрыгивать с разбегу, как в старые добрые времена. Однако, вопреки ожиданиям, он не упал на пол со всего росту, а лишь опустился на колени.

— У вас десять минут! — сообщил тюремщик и, заперев камеру, исчез в глубине коридора.

— Это ведь правда ты? — с каким-то отчаянным беспокойством спросил Рудольфус, держа в ладонях ее лицо, и пытаясь его рассмотреть.

«Вот уж разглядывать меня так внимательно, однозначно плохая идея», — подумала Беллатриса.

— Неужели я настолько изменилась, что меня невозможно узнать? — печально осведомилась она.

— Нет, — возразил он. — Узнать, пожалуй, можно. Но ведь тебя просто не может здесь быть! Вдруг ты опять мне кажешься?

— А, что, раньше уже казалась? — с беспокойством поинтересовалась она.

— Казалась… — честно признался он. — Но в глубине души я, конечно, догадывался, что ты плод моего воображения.

— Но ведь сейчас ты до меня дотрагиваешься. А до плода воображения разве можно дотрагиваться?

— О-о… еще как можно! — засмеялся Рудольфус.

— Ну уж, наверное, в твоих мечтах я выглядела получше, — саркастически заметила Белла.

— Это точно, — согласился он. — Пожалуй, можно принять это за аргумент в пользу того, что сейчас ты настоящая. Но как тебе удалось добиться свидания? Ты перебила всю охрану?

— Нет, — возразила она. — Уговорила Министра.

— Фадж здесь? — удивился он.

— Какой еще Фадж? — не поняла Беллатриса.

— Корнелиус Фадж, Министр Магии.

— А откуда ты знаешь, кто сейчас Министр? — поразилась она.

— Тот тюремщик, с которым ты пришла, когда напьется, болтает со мной. Кое-что удается от него узнать. Правда, обычно он несет ахинею. Алкоголь в сочетании с дементорами дает изумительный эффект. Если так дальше пойдет, скоро он отправится в Больницу святого Мунго.

— Воистину ты нигде не пропадешь! — потрясенно проговорила Белла. — А меня все тюремщики ненавидят. Один даже пытал за то, что я отняла у него волшебную палочку.

— Так это правда? — удивился Рудольфус. — Я-то думал, этот недоумок залечивает мне очередную байку. Значит, ты едва не сбежала?

— Куда там, — отмахнулась она. — Дементоры тут же меня схватили, я ничего не успела. Но теперь это уже не важно. Скоро мы все равно отсюда выйдем!

— Думаешь? — серьезно спросил он.

— А ты разве не чувствовал ЕГО зов?

— Чувствовал, — подтвердил он. — Но решил, что мне показалось. Тут все что угодно может померещиться.