Наследники Слизерина (СИ)

Белла понимала, что ей пришел конец, потому что человеческое тело просто не смогло бы выдержать такое испытание. И в тот момент, когда она уже мысленно попрощалась с жизнью, вдруг все стихло.

Она лежала на полу в скрюченной позе, тяжело дыша. Однако руки и ноги были на месте, и визуально вроде ничего не изменилось. А ведь девушка была абсолютно уверена, что представляет собой не что иное, как окровавленный кусок мяса.

Темный Лорд, тем временем, уже переместился в другой конец комнаты и стоял к ней спиной.

— Убирайся! — ледяным тоном произнес он.

Еще не до конца оправившаяся от болевого и психологического шока, Белла, точно кошка, чьи лапы разъезжаются на свежевымытом паркете, неуклюже, но торопливо вскочила на ноги и, взяв завидный для своего раскоординированного тела темп, поспешно покинула комнату, сильно ударившись плечом о дверной косяк.

***

Перед Рудольфусом, который лежал на постели и читал книгу, предстала странная и удивительная картина.

Жена, тяжело дыша, ввалилась в спальню и, будто бы потеряв ориентацию в пространстве, на какое-то время застыла в проеме, держась руками за дверную коробку и окидывая комнату помутневшим взглядом. Выглядела она, к слову сказать, тоже необычно. По состоянию одежды и прически можно было легко сделать вывод о том, что кто-то пытался помыть ею пол.

«Неужели напилась?» — сразу же пришла ему наиболее очевидная для ситуации мысль.

Но в следующую же секунду он сообразил, что, поскольку супруга отправлялась на урок, очень маловероятно, что они на пару с Темным Лордом, вместо того, чтобы заняться магией, спустились в винный погреб и устроили грандиозную попойку.

Белла, тем временем, немного отдышавшись, неуклюже закрыла за собой дверь, произнесла сразу несколько запирающих заклинаний, будто бы за ней гналось полчище мракоборцев, и, пошатываясь, поковыляла в сторону кровати. Преодолев необходимое расстояние, она неожиданно ударилась ногами о каркас и со всего роста рухнула на одеяло. Далее поджала под себя колени, обхватила руками голову и застонала, нет, не застонала, скорее завыла.

— Эй, мать… ты чего это? — не на шутку перепугавшись и озадачившись, поинтересовался Рудольфус, легонько ткнув ее корешком книги в плечо, точно опасаясь, что она его укусит.

Внезапно заметив его присутствие, Белла перестала издавать потусторонние звуки и тихим ровным голосом отозвалась.

— Мне конец…

Эта фраза хоть и звучала устрашающе, но толком ничего не проясняла.

— Что, настолько плохо учишься? — поинтересовался супруг.

Белла издала нервный смешок и подняла, наконец, голову.

Несмотря на общую потрепанность, выражение ее глаз все же свидетельствовало об адекватности.

— Это тоже, конечно, но, кажется, я увидела нечто, чего не должна была видеть…

— Что? — удивленно спросил он.

— Не скажу, — покачала она головой. — Иначе у тебя тоже могут быть проблемы.

Конечно, никакие другие слова не возбудили бы в нем больше любопытства, чем эти.

Рудольфус отложил книгу, взял с прикроватной тумбочки свою волшебную палочку и, направив ее на дверь, произнес: «Оглохни!»

— Все. Теперь можешь говорить, — требовательно заявил он.

Белла скорчила гримасу, в которой явно читалась мысль о том, что едва ли величайшего из волшебников остановят заклинания из школьной программы.

— Он разве приказал тебе никому ничего не рассказывать? — хитро поинтересовался Рудольфус.

Она вновь покачала головой.

— Тогда хватит тянуть волынку! Признавайся, что у вас стряслось!

Беллатриса была слишком уставшая и потрясенная, чтобы долго стоять на своем, поэтому сдалась и поведала о случившемся.

— Он не собирается тебя убивать, — вынес Рудольфус вердикт, дослушав до конца и немного поразмыслив. — Он прикончил бы тебя сразу или стер бы тебе память. А раз он не сделал ни того, ни другого, значит, не собирается лишать тебя жизни — это, во-первых, и не считает увиденное тобою такой уж страшной информацией — это, во-вторых.

— Но он же меня пытал! — возразила Белла. — Я думала или умру или свихнусь, до того это было больно! До сих пор не могу прийти в себя. И вообще, не понимаю, как так получилось, что я проникла в его память. Наверняка, у него очень сильная защита…

— А что там за история с котом? — перебил ее Рудольфус. — Почему ты об этом никогда не рассказывала?

— А-а… — нехотя протянула она, вперив взгляд в свои колени. — Так давно это было… отбила его раненного у соседских маглов, но он все равно умер, и я похоронила его в нашем саду. Это что-то вроде напоминания о том, что я должна стать сильной волшебницей и бороться с несправедливостью.

— Ах вот оно что… — мрачно констатировал он.

— Что? — сразу же полюбопытствовала Белла.

— Я не могу быть уверенным точно, но сдается мне, именно этим ты его и разозлила…

— Чем? — не поняла она.

— Дело в том, что Темный Лорд не выносит, когда люди испытывают любовь или сострадание, считает это низкими и позорными чувствами.

— Как это? — спросила Белла в полном недоумении.

— Ну… вот так… — пожал Рудольфус плечами, — полагает, что наличие привязанностей мешает волшебнику.