Наследники Вианды

Тори-Эйл редко был таким мирным и приятным. Обычно он ассоциировался с кипением жизни, иллюзорным звоном монет, заоблачным богатством…

Флора присела на забытый рабочими раскладной табурет и улыбнулась, заметив совсем еще слабую бабочку. Потом погрустнела: рассказ о первой любви Бретта терзал память, и не важно, что произошли те события восемь лет назад.

— Интересно, в этом доме когда-нибудь было счастье? — прошептала, глядя на беззаботных карпов.

— Никогда, матушка. И не будет, — раздался позади голос среднего из Роксов. — Мы прокляты.

Флора умчалась в дом, не проверяя, в каком настроении Бретт. Перс прав: от него не добиться полезных ответов. Этот человек сам не знает, что правда, а что ложь. Он не стоит риска.

Глава 17. Арит Ундийская

Несмотря на болезненный вид и старомодную ночную рубашку с бесчисленными рюшами, выглядела баронесса Арит Ундийская донельзя величественно. Даже смятая постель, в которой она полулежала, опираясь на подушки, и легкий запах медикаментов не разрушали атмосферу высшего общества, окружавшую эту женщину. Троица прелестных созданий в пеньюарчиках, потупив глазки, расположилась на краешке ее кровати и отлично вписывалась в картину.

При взгляде на эту семейку любой посторонний человек вспомнил бы старые добрые времена и проникся состраданием к благородной матроне и юным красавицам. Жасмин тоже смотрела на них и думала об окутанных ореолом романтики давних веках — тех самых, когда за навет могли вырвать язык, а за покушение сносили голову.

— Я правильно поняла, госпожа баронесса? Вы ничего не отрицаете и готовы понести наказание за свою… Напомните, как вы выразились?

— Неосмотрительность, — подсказал присутствовавший здесь же инспектор Ильс: как всегда угрюмый, недовольный даже чистосердечным признанием.

— Точно. Не повторите свою историю ради протокола?

Рассказ баронессы совпадал с обвинениями, которыми ее забросала Жасмин до прихода инспектора, спровоцировав короткую истерику. Собственно, именно отчаянные вопли Арит в стиле «помогите, меня пожирают дикие асиане» привлекли внимание Ильса. Он примчался спасать Тори-Эйл от новостных заголовком со словом «каннибализм», и неожиданно для всех стал тем элементом, что переключил баронессу в режим величественной скорби и сожалений о нечестном прошлом.

Это было странно. Необъяснимо. Пугающе, потому что совсем не соотносилось с досье Арит Ундийской. Ни Жасмин, ни инспектора такая перемена не обрадовала, хотя полицейский отнесся к ней философски.

— Мы ненавидим Дилена Рокса, — глубоким бархатным голосом изрекла баронесса.

Ее дочери слаженно, как болванчики на пошатнувшейся полке в магазине, кивнули и одарили Ильса очень качественными виноватыми взглядами.

— Почему? — На его одутловатом флегматичном лице не дрогнул ни единый мускул, хотя белокурый ангелочек даже слезу умудрилась пустить. — Всем известно, что Дилен Рокс оказал вам серьезную помощь, госпожа баронесса. Когда у вас возникли финансовые затруднения, он решил эту проблему.

— Он презирал меня и моих девочек. — Арит скрестила руки на пышной груди, увеличенной крупными оборками до нереальных размеров. — Считал нас людьми второго сорта, потому что мы не умеем обращаться с деньгами. Скажите откровенно, инспектор, разве это женское дело — зарабатывать на жизнь? Согласитесь: в мире, где женщины обеспечивают себя сами, не нужны мужчины. Для продолжения рода есть Центры оплодотворения, для секса — андроиды и киборги. Мужчина должен содержать семью. Это его единственная полезная функция. Какова ваша заработная плата?

— В три раза ниже, чем у моей дочери, — отрезал Ильс. — Итак, госпожа Ундийская, вы ненавидели Дилена Рокса. Как это связано с нападением на госпожу Жас Ли Мин?

— Никак. Она напугала мою крошку Сью до полусмерти, и девочка нечаянно ее… Хм… Это самое…

— Ударила, — бесстрастно уточнила Жасмин. — Двинула в челюсть. Залепила хук справа. Хорошенько вмазала. Достаточно, или заглянем в словарь синонимов?

Жалобный стон блондинистой феи намекнул, что сарказм задел это трепетное модифицированное создание до глубины души, однако баронесса и бровью не повела. Впрочем, ее лицо явно перенесло не одну пластическую операцию. Возможно, оно утратило способность к мелким эмоциональным реакциям.

— Хорошо. Продолжим. Как связана ваша ненависть к Роксу с покушением на Флору Даньяту?

В первый миг Жасмин показалось, что баронесса начнет все отрицать: дескать, ее кроха Сью каждый вечер прогуливается в костюме-«невидимке», у комнаты Флоры остановилась завязать шнурки, а злая асианка довела ее до нервного срыва. Но Арит глубоко вздохнула и заявила, что действительно приказала дочери «проучить» выскочку Даньяту. Ничего серьезного: дать пару-тройку пощечин, потаскать за волосы и вообще объяснить: ей тут не место, пусть валит домой и не зарится на чужое добро, а то вздумала вилять задницей то перед Аленом, то перед Бреттом… Бесстыжая! Сначала отца соблазнила, потом на сыновей нацелилась!