НаследЬница

— Не знаю, он мне уж точно не помеха и не конкурент! — самодовольно сказала Юлия и добавила: — Как, впрочем, и вы! Кто, кстати, из вас писал с моего телефона бабушке «Сдохни, тварь»? Мне с ней полдня пришлось беседовать, объясняя эту непонятку.

— Ты о чем, девочка? С тобой все в порядке? — как ни в чем не бывало спросила Марина Павловна.

— Да, ты о чем? — удивился Евгений.

— Хорошо-хорошо, можете морозиться и дальше: все равно узнаю, кто это был. Держитесь у меня — теперь мой ход, — злобно сказала Юлия.

Проезжая мимо автосалона, Ивановы заметили, как в него в этот момент заходила бабушка в сопровождении Степана. Марина была за рулем и резко затормозила — так, что у всех откинулись головы. Она съехала с дороги, и все принялись наблюдать, как Степан и бабушка ходили вокруг машин и остановились возле кабриолета.

— Она же не купит ему машину?! — взволнованно воскликнула Марина Павловна.

— Не хотелось бы, — грустно сказал Евгений и добавил: — Она даже мне никогда не покупала машину.

— Очнись, она никому не покупала машину и никогда. Неужели же ему купит? Не может быть! — переживала Марина.

— Вот вам и не конкурент, — добавил Вячеслав Викторович, глядя на Юлию, которая сидела с приоткрытым ртом и ничего не могла сказать. Марина нажала на педаль, и они поехали молча домой.

Еще несколько дней на бабушку от всех членов семьи так и сыпались звонки, знаки внимания, предложения провести вместе время. Она их или игнорировала, или оправдывалась, что не может высвободить минутку, поскольку встречается со Степаном.

Все-таки в конце недели бабушка соизволила приехать на традиционный семейный ужин. Открылись ворота, и Ирина Викторовна со Степаном въехали во двор на кабриолете, возле которого они стояли в автосалоне. Ивановы стояли в дверях, открыв рты. «Это невероятно!» — думал каждый член семьи.

Бабушка и Степан вошли в дом.

— Ну как вам тачка? Это я Степану купила, за его любовь и преданность, — сказала Ирина Викторовна.

— Преданность за эту неделю? — тихо произнес Евгений.

— Что ты сказал, мой дорогой? — переспросила бабушка.

— Да так, ничего, — ответил Евгений.

— Отличный подарок, мама, — с улыбкой сказал Вячеслав Викторович.

— Бабуль, бабуль, любимая, тогда можно мне следующей такой же подарок? — подлизываясь, спросила Юлия.

— Посмотрим, внучка, я пока весь чек на нее потратила, но совсем скоро мы сможем покупать себе все, что захотим, — сказала бабушка. — Точнее, кто-то из вас сможет, а я вот больше не смогу: совсем плохо я стала себя чувствовать последнее время, еще и этот жеребец изматывает, — посмотрела она на Степана. — Дотянуть бы до вступления в наследство, а то и врачи неутешительное говорят…

— Мама, себя беречь надо, — ласково сказала Марина, подошла и обняла бабушку. — Я бы все свое здоровье отдала, чтобы ты не болела.

— И я! — восторженно добавила Юлия.

— Так вот, мои дорогие, — обратилась ко всем бабушка, присаживаясь в кресло. — Я тут подумала насчет вас и завещания… Кстати, Степан тоже все знает и он тоже в числе претендентов на наследство.

При этих словах у всех снова открылись рты и глаза налились кровью.

— В общем, мои милые, — продолжила бабушка, — вы все такие хорошие, так внимательны ко мне последнее время, я даже и не знаю, кто из вас лучше ко мне относится, разве что Степан, — и бабушка расплылась в улыбке, взглянув на него. — Ну так вот, я тут подумала, что за деньги я себе могу много чего купить, но есть у меня одна мечта давняя, которую за деньги не купишь.

— И что это такое? — восторженно перебила Юлия. А все остальные немного напряглись.

— Я читала статьи всякие и храню эту тайну уже полжизни. Есть у нас в музее областном стульчик один — экспонат, по легенде это тот самый двенадцатый стул из истории Ильфа и Петрова, — сказала бабушка.

— Какие стулья, какой музей, мама? — удивилась Марина Павловна.

— Вот такой стул, всего один, и он же — двенадцатый! И уж очень сильно я хочу такой исторической реликвией обладать и посмотреть сокровища, конечно, которые в нем находятся, — продолжила бабушка.

— Мама, так это из рассказа все, это же все придумано: и про стулья, и про графиню, — интеллигентно вмешался Вячеслав Викторович.

— Нет, Слава, ничего ты не знаешь, они эту историю из одной былины сложили, только свой конец написали, по-другому, а на самом деле это он самый, настоящий стул с сокровищами. В общем, он мне нужен, настоящий он или нет, — сказала как отрезала бабушка.

— Бабушка, ты что, предлагаешь нам украсть этот стул? — спросил Евгений.

— Называйте это как хотите, — ответила бабушка. — Эти музеи государственные, они такие упрямые и ничего, никогда, никому не продают.

— Да, это верно, мама, — мягко произнес Вячеслав Викторович. И продолжил: — Мама, но ведь это уголовная ответственность, по-моему, до восьми лет — за кражу госимущества. Довольно большой срок.

— На крайняк можно откупиться, — вступила в дискуссию Юлия.

— Какой «откупиться», глупая, — осадила дочь Марина Павловна. И обратилась к Ирине Викторовне: — Мам, ну ты чего выдумала? Какое воровство, каких стульев? Вспомни, с чего ты начинала? Куда тебя заносит?