НаследЬница

— Все… Я все сказала — или стул, или… Степан, поехали! — скомандовала бабуля и засобиралась уходить. Степан быстро пошел за ней.

— Кстати, Степан не участвует в этом деле, он уже финалист, так что — только вы! — уже у порога заявила Ирина Викторовна. — И да — у вас три дня. Что-то я совсем плохо себя стала чувствовать, может, в больницу придется лечь на следующей неделе.

И они ушли. Семья осталась дома и принялась обсуждать услышанное.

— Не, я на такое не подписываюсь, — сразу сказал Вячеслав Викторович.

— Конечно, мы что, сумасшедшие? — добавила Марина Павловна.

— Ну я не знаю… — неопределенно буркнул Евгений.

— А че, почему бы и нет? Вариант-то хороший: украсть стульчик и получить такое бабло — дело на раз-два, можно и средь бела дня все провернуть. Я помню, так крутую картину увели из одного крутого музея, а тут непонятный стульчик из непонятного музея, — восторженно размышляла Юля.

— Я тебе дам, на раз-два! Я тебе семь лет не буду туда еду носить, — сказала Марина Павловна и добавила: — Только попробуй в это дело сунуться — из дома сразу можешь уходить, и в тюрьме подписчики про тебя забудут точно. Иди лучше к выпускному готовься, или чем ты сейчас занята, хоть бы на работу устроилась, блогер, называется.

И Ивановы разошлись спать.

На следующий день каждый из членов семьи, сославшись на придуманные дела, уехал из дома. Все они едва не столкнулись друг с другом в областном музее, куда отправились посмотреть на тот самый экспонат под вывеской «Стул графа Шереметьева». На выходе Марина Павловна чуть не наткнулась на Юлию, которая с подругой только что пришла в музей. Марина увидела дочь, но не стала себя выдавать — молча ушла. За этой сценой наблюдал сидевший на лавочке Вячеслав Викторович, а Евгений следил за всеми с помощью квадрокоптера.

Вечером у себя в комнате Юлия сидела с подругой и размышляла вслух, а Снежа комментировала ее рассуждения.

— Так, пришло время действовать, и понадобится помощь наших подписчиков, — нахмурившись, сказала Юлия.

— Не могу поверить, что твои предки решатся на криминал, — манерно произнесла Снежа.

— Да, думаю, что они, может, и не решатся, а вот тихоня Евгений — самый главный мой конкурент, — заявила Юлия.

— О, давай дадим его фото нашим подписчикам и скажем, чтобы они караулили твоего брата два оставшихся дня возле музея, типа он маньяк и типа это его любимое место для охоты ночью, — предложила подруга Снежа.

— Блин, классная идея! Давай так и сделаем. Думаю, днем мои родственнички не рискнут действовать, слишком много людей там, — сказала Юлия, и подруги хлопнули в ладоши друг друга и принялись размещать инфо в своих лентах: «Внимание! Маньяк», прикрепив фото Евгения.

Вячеслав Викторович, уединившись в своей комнате, набрал номер знакомого чиновника из наркологического диспансера.

— Алле, Николай Петрович, это вы? Да, помните, я говорил вам про свою супругу? Совсем плохо становится ей. И что самое худшее — теряет над собой контроль, память у нее отшибает, агрессивная становится, с навязчивыми идеями всякими. Теперь у нее мания — ограбить наш областной музей задумала, представляете? Да, принимаю соболезнования, да, очень тяжело, нужна госпитализация! Что значит — не можете без ее согласия? А если она действительно ограбит музей? Ее посадят же? А, все равно к вам отдадут, точно. Слушайте, может, я и полицию попрошу, чтобы их ребята подежурили сегодня ночью в музее. Хорошо бы, чтобы и вы там сами были, чтобы с ней ничего там не случилось. Да, она именно сегодня ночью решила ограбить музей и ушла еще днем из дома, я не знаю, где она сейчас. Я ничего поделать не могу, можем только там все вместе ее дожидаться. Она была очень агрессивна, ничего слушать не хотела. Да, нужна будет госпитализация, по-любому. Спасибо, мой дорогой, я в долгу не останусь. Да, конечно, вылечишь и отпустишь ее через недельку, а лучше месяцок. — И Вячеслав Викторович с довольным лицом положил трубку.

Этой же ночью. Марина Павловна красит лицо в темный цвет, надевает балаклаву, берет гвоздодер, кусачки и автономную дрель, кладет это все в сумку и под покровом ночи направляется к музею. Туда же идет и Евгений, облачившись во все темное, предварительно купив отмычки от дверей. Он двигается на полусогнутых ногах, на большой измене. Около музея в кабине авто сидят Вячеслав Викторович, группа врачей и участковый. Они на расстоянии наблюдают за зданием. Юлия с подругой находятся на крыше соседнего дома и ведут трансляцию.

— Итак, маньяк скоро должен быть здесь, — говорит Юлия. — Пожалуйста, мои дорогие подписчики, найдите и обезвредьте его, а то жизни не дает совсем. Буду вам очень благодарна. Только, пожалуйста, сильно не бейте его, он хороший, хоть и маньяк. Отведите его, пожалуйста, в полицию, пускай его там опознают.

Первой на горизонте появилась Марина Павловна. Она подошла ко входу и попыталась вскрыть двери музея, сверля дырку в замке, как вдруг из ниоткуда возникла бригада врачей в сопровождении участкового.

— Марина Павловна, успокойтесь, все будет хорошо, — сказал участковый. — Это врачи, и они пришли, чтобы помочь вам.