Наследница Асторгрейна. Книга 2

Сначала на меня одели короткую батистовую рубашку, едва прикрывающую мои бедра, и густо накрахмаленную нижнюю юбку из тафты. Затем, помощницы модистки помогли мне влезть в небесно-голубое атласное платье, чьи пышные рукава имели длинные разрезы до самых плеч и крепились на руках с помощью крошечных бантиков, усыпанных бриллиантовой пылью. Между этих бантиков кокетливо выглядывал тонкий батист нижней рубашки.

Поверх платья полагался корсаж из плотного темно-синего бархата, украшенный золотым галуном на манер мужских мундиров. Ну и последний штрих – воздушная шемизетка из роскошного кружева, похожая на те, что надевали все даханни поверх платьев, отправляясь в гости и на балы. Как сказала эйра Эсерсион, эта деталь туалета только недавно вошла в моду. Шемизетки украшали вышивкой, оборками и рюшами, расшивали драгоценными камнями и бисером, и ни одна уважающая себя даханни не вышла бы из дома, не имея такой детали на своих плечах.

Когда с одеждой было покончено, личный цирюльник старшей даханни занялся моими волосами, бормоча себе под нос: "О, Двуликий, как можно так себя запустить!" Я подчинялась молча, практически не реагируя на происходящее, потому что мысленно была уже там, в Лиссавии, где мне предстояла встреча с судьбой.

– Ну вот, – Иэлениль удовлетворенно прищелкнула пальцами, выводя меня из глубокой задумчивости, – хоть на выставку!

Цирюльник отступил, позволяя служанкам обуть меня. Я всунула ноги в изящные бархатные туфли с расшитыми золотом носками, и повернулась к большому зеркалу, в котором моя фигура отражалась в полный рост. Если бы я не знала, что это я, то подумала бы, что отражающаяся в гладком стекле девушка истинная даханни – так холоден и неприступен был ее вид.

– Красавица! – старшая даханни совершенно по-детски захлопала в ладоши, и кое-кто из прислуги повторил ее жест, тут же оборванный ледяным взглядом Иэлениль. – Настоящая Жемчужина Асторгрейна!

Я скромно потупила очи, не желая, чтобы кто-то увидел мои истинные мысли.

Двери раскрылись, мои верные юмати в полном составе выстроились вдоль стен, собираясь присоединиться к моему кортежу. Я кивнула, приказывая им следовать за собой.

– Ты решила увеличить охрану? – раздался над моим ухом насмешливый голос старшей даханни. – Все еще доверяешь им?

– Они не виноваты в том, что тогда произошло, – ответила я, стараясь сохранить хладнокровие. – И поверьте, я точно знаю, кому не следует доверять.

Она окинула меня таким пронзительным взглядом, что я на миг сбилась с шага, а потом с предупреждением произнесла:

– Ты стала очень смелой, девочка. Не стоит мне дерзить. Даже твоя адаптация не сделает тебя сильнее, чем я, поверь. Сама по себе сила ничего не значит, тебе понадобится еще много лет, чтобы научиться управлять ею… И не факт, что ты с этим справишься.

И опять я смолчала, замыкая в себе нарастающее раздражение. Меня не покидало странное ощущение, которое буквально витало в воздухе – ощущение приближающейся грозы.

Кто-то толкнул меня сзади, будто невзначай, и я почувствовала, как мне в руку ткнулось что-то холодное и твердое. Машинально сжала пальцы и обомлела – это была рукоятка! То ли ножа, то ли кинжала – я так и не рискнула посмотреть. Просто спрятала руку в складки платья и, судорожно вдохнув, направилась дальше.

Только два человека могли всунуть мне нож – Илия, всегда идущая прямо за моей спиной, или ее напарница Шелла. Но я так и не поняла, кто и них это был.

У широкого мраморного крыльца палаццо уже ждал роскошный паланкин, украшенный златотканой парчой, горевшей на солнце. Рядом с ним стояли восемь носильщиков-юмати, одетые в короткие суконные куртки и узкие бриджи до колена. От колена, ноги юмати охватывали плотные чулки, а вместо привычных сапог они были обуты в башмаки с блестящими металлическими пряжками. У каждого носильщика на куртке сияли начищенные медные пуговицы, а бриджи под коленом были подвязаны атласной лентой.

Но это была лишь центральная часть будущего кортежа. С двух сторон от паланкина, вдоль широкой подъездной аллеи, ведущей прямо к кованым воротам, растянулась целая армия из вооруженных до зубов эрранов. Они стояли по трое в шеренге, в своих безупречных мундирах. У каждого грудь была расшита пятнадцатью рядами шнуровых петель: у офицеров серебряным позументом, у солдат – крученым шелком белого цвета. И каждый ряд на конце украшала сияющая пуговица – серебряная у офицеров, медная у солдат. Узкие штаны со штрипками и высокие, выше колена, начищенные сапоги довершали парадную форму. Вот только висящее на кожаных портупеях оружие было не бутафорским, а самым что ни на есть боевым.