Наследница древней магии

Будь я в действительности всего лишь сиротой-гувернанткой без гроша за душой, наверняка робела бы перед блистательной леди Глау и не осмелилась бы перейти ей дорогу. Но я знала, что матушка, дядя и господин Ветцель не оставят меня. Если мне придется уволиться и покинуть поместье, они подыщут для меня другое укрытие. Поэтому сейчас я действительно беспокоилась не столько за себя, сколько за девочек. Это их интересы я защищала в первую очередь, а не свои. Будущее Аланны и Кэйти зависело от того, кого выберут им в опекуны. Оставалось лишь надеяться, что их дядя не только получит опекунство, но и окажется более милосердным, чем эта женщина, которую интересовала только роль хозяйки в особняке, а вовсе не судьба родных племянниц.

Увы, как следует выспаться у меня не получилось. Почти до самого утра я проворочалась в кровати. Все думала о том, что можно сделать, чтобы моих воспитанниц не отправили в школу-пансион. Мысли путались. А когда все же забылась недолгим сном, мне приснился Доминик Винтергарден, его строгое лицо, внимательный взгляд, глубокий голос, вот только что именно он говорил, я, к сожалению, не запомнила.

Завтрак нам с Аланной и Кэйти принесли в классную. К нему прилагались сплетни от вездесущей Энни. Горничная сообщила, что леди Уэстон с отцом и еще несколько семей из округи, в мгновение ока прознав о приезде брата леди Милтон, прислали ему письма со слугами, а Клаус Майер куда-то уехал.

– И все-то тебе известно, – заметила я.

– А как же иначе? – хмыкнула она. – Без инф… инфорт… информации сейчас никуда, – употребила мудреное слово собеседница. – Да, кстати, про грымзу… Бывшая экономка сыскала новую работу, не хуже прежней – устроилась к Уэстонам. Так что напрасно вы за нее волновались, миз Лоренц!

Энни еще не успела уйти, как появился лорд Винтергарден и, поприветствовав нас с девочками, обратился ко мне:

– Найдется ли у вас для меня время, миз Лоренц?

– Разумеется, – пробормотала я.

– В таком случае выйдем в сад, а ты, – он бросил взгляд на тут же навострившую уши горничную, – побудь пока с барышнями.

Глава 30

– Дядя Доминик! – окликнула его Кэйти, когда он уже направлялся к двери. Она сделала к нему несколько шагов, и ее фигурка в черном платье выглядела хрупкой, точно принадлежала фарфоровой куколке. – А если нашим опекуном станете вы, то не отправите нас в пансион?

Маг наклонился, чтобы их лица оказались на одном уровне, и спросил:

– А тебе и твоей сестре действительно так не хочется туда ехать?

Эта сцена выглядела такой трогательной, что у меня слезы на глаза навернулись. Я провела с воспитанницами не так много времени, но успела искренне к ним привязаться. И Энни тоже очень их жалела – даже сейчас, стоя рядом со мной, она всхлипывала, вытирая глаза краем белого фартука.

– Там ведь может быть интересно, – продолжал Доминик Винтергарден. – Новое место, знакомство с другими девочками… Вам не будет скучно.

– А еще нас за малейшую провинность будут оставлять без ужина и бить линейкой по коленям и пальцам, – вполголоса добавила Аланна.

– Неужели в школах до сих практикуют телесные наказания? – вздрогнула я.

– Сразу видно, что вы иностранка, миз, – ответила за девочку Энни. – Моя приятельница служила горничной в закрытой школе, так всякого нагляделась, впору порадоваться, что сама неблагородного происхождения. А в тех, что для мальчиков, так и вовсе почем зря лупят учеников розгами по… пониже спины, – запнулась она, покосившись на лорда, который, точно не замечая нашего разговора, продолжал пытливо смотреть на малышку Кэйти, дожидаясь окончания нашей беседы.

А она внезапно сделала еще шажок, окончательно сокращая расстояние между ними, и порывисто бросилась к дяде на шею. Тот явно немного растерялся от такого, но тут же осторожно обнял ее в ответ и подхватил на руки. Энни, растрогавшись, тут же снова начала тихонько хлюпать носом, а в мою руку вдруг скользнула холодная от волнения ладошка Аланны, и я успокаивающе ее сжала.

Теперь я понимала, почему лорд и леди Милтон, пожалев дочерей, не захотели отправлять их в школу-пансион, нарушив семейную традицию. Может быть, они были не лучшими хозяевами поместья, зато родителями оказались любящими и хотели сами растить девочек, видеть их каждый день, а не только на редких каникулах, наблюдать, как те растут и меняются. Это заслуживало уважения и невольно заставляло вспомнить о моей собственной матушке, которая после смерти отца, несмотря на молодость, не пожелала снова выйти замуж, а посвятила всю свою жизнь мне. А еще категорически отказала дяде, который хотел забрать меня к себе. Постепенно он с этим смирился, но продолжал принимать участие в моем воспитании и образовании так же, как делал бы это для своих родных детей.

– Нет, я не хочу в пансион… И Аланна не хочет… – выдохнула Кэйти, крепко обнимая мага за шею. – Но, если мы туда все-таки поедем, можно нам будет приезжать на каникулы к вам, а не к тете Мередит?