Наследница мага смерти. Лорд Хаоса (СИ)

Мне не нужно читать его мысли, чтобы увидеть правду в его глазах. Беспощадную, жестокую правду. Меня охватила ярость, которую, не побывай я сама в шкуре зверя, назвала бы животной. Но животные не умеют так ненавидеть, как это делают люди — неистово желая причинить боль.

Всего один шаг требовался мне для того, чтобы достигнуть некромага. Я хотела вцепиться ему в глотку, я хотела сломать ему шею и вырвать кадык.

Но мне не стоило двигаться так резко. В самый неподходящий момент силы окончательно покинули меня. Всё перед глазами поплыло и я зашаталась, ухватившись за первое, что попалось мне под руку. То есть практически повисла на некромаге.

Он подхватил меня за плечи одной рукой, удерживая в вертикальном положении, и прижал мой лоб к своей груди, придерживая другой рукой за затылок. Я не могла видеть его лицо, но интонации его голоса показались мне просящими.

— Ты поедешь со мной в Гарм, Агния?

— Ты спятил, некромаг. Гарм последнее место, где я хочу быть, — прохрипела, борясь накатившейся слабостью.

— Тогда мне жаль.

Впервые за этот день я испугалась по-настоящему. Затрепыхалась, пытаясь вырваться из объятий, но было уже поздно.

По обнажённой ноге скользнуло что-то холодное, чуть царапая кожу и оставляя горящий след после себя. Я попыталась стряхнуть тварь, но поняла, что нога полностью онемела. А существо продолжало двигаться вверх, цепляясь маленькими крючками за тонкую кожу спины, пока не достигло основания шеи.

— Тс-с-с, не шевелись, — прошептал мне на ухо гармец. — Сейчас всё закончится. Помни, твоей жизни ничего не угрожает. Я не причиню тебе вреда, и не позволю другим.

Затем резкая боль в шее, и на пол падает оболочка ментального паразита, а его содержимое, сам артефакт, остаётся под моей кожей. Меня начинает бить мелкая дрожь, переходящая в судороги.

Хаккен переносит меня на кровать, крепко прижимая к матрасу, держа руки и не давая расцарапать кожу, чтобы вытащить эту тварь наружу.

— Скоро всё пройдёт, — убеждает он меня. — Только не сопротивляйся, и станет легче. Позволь этому… произойти.

Покрывало давно слетело с меня, но мне всё равно. Ощущения чего-то живого, пульсирующего и шевелящегося под моей кожей, сводит с ума, и я продолжаю вырываться, хотя сил уже давно нет.

А затем покой. Боль не проходит, но тревоги больше нет. Я всё ещё могла думать, и я более чем уверена, что мысли мои. И я всё ещё могу чувствовать — вот только от всех чувств, злости, отчаяния, страха, остались лишь тени, скользящие по границе моего сознания, и не затрагивающие моего внутреннего спокойствия. Стало легче дышать — размеренно и глубоко. Джаред улегся рядом, но уже не касается меня, сохраняя пусть небольшую, но всё же дистанцию.

— Как он работает, этот артефакт? — услышала я как будто со стороны свой немного запинающийся голос. — Буду ли я делать всё, что мне прикажут, или это работает как-то иначе?

— Эйсор, — я впервые слышу название той твари, что поселилась внутри меня, — самый мягкий способ воздействовать на волю человека. Он не лишает способности действовать самостоятельно, не делает его глупее или слабее. Он даже не блокирует магические способности. Просто подменяет его собственные цели и желания на чужие, вложенные в эйсор. Ты не заметишь разницу.

— И что было вложено в этот эйсор?

— Разве это имеет значение сейчас?

Действительно, какая разница. Смешно, меня столько раз пытались взять в плен, столько раз стремились навязать свою волю, превратив в послушную марионетку. Танара, Интрай, Асет Орани и даже сам Консул. А получилось это у Джареда Хаккена, который уступал и опытом, и силой всем им. При виде него я забыла об осторожности, стала беспечной. Фактически сама приплыла в руки гармцам.

Живот тянуще ноет. Я слишком долго была в шкуре зверя.

Глава 36. Мастер крови

Шогток, Джаред Хаккен.

Когда принесли поднос с едой, девушка уже спала, трогательно свернувшись клубочком.

Джаред уселся рядом, провёл пальцем по тонкой переносице, плавной линии губ, погладил по бледной щеке, но Агнесса спала слишком крепко, чтобы это почувствовать. Пальцы дошли до уха, и там замерли. На них осталась кровь, совсем свежая. Джаред чуть наклонил голову Агнессы, как если бы она была безвольной куклой, и тонкая струйка крови, вырвавшаяся на волю, запачкала лицо и простыни.

Через десять минут у входа в комнату уже стоял целитель, и мялся, боясь ступить на магическую ловушку.

— Она уже деактивирована, заходи.

Алисканец послушался и удивлённо воскликнул:

— Агнесса Эйнхери! Здесь! Она… она спит?

— Я тоже так думал, но это не слишком похоже на сон.

— Что вы сделали, айрин?

Целитель уже ставит свою сумку на стол, но инструменты пока не спешит доставать.

— К ней был присоединён ментальный артефакт, — мрачно сказал Джаред. — Но обычно он не приводит к столь сильным судорогам и… крови быть не должно. Скажи, что пошло не так, Гиваргис?

Алисканец уже осторожно осматривал девушку, особо внимательно изучая свежую ранку у основания головы.