Наследница молний

Отличницей мне, конечно, не быть. Яспера, хоть и подчинилась решению Кеймана, влепила трояк, за бои (кто вообще придумал ставить оценки за факультативы, навязанные директором?) схлопотала очень натянутый трояк. Единственная «отлично» – и та авансом. Не самый шикарный улов, зато свой.

Осталось пережить программу.

К ней готовились основательно. Сшили платье – Найтингрин не поскупилась на фантазию, отрепетировали до кровавых мозолей все «от и до», настроились морально и… меня все равно трясло в день бала. Народ веселился в предвкушении танцев, ужина и выпивки, выпускники чувствовали себя самыми счастливыми людьми на свете и дождаться не могли, когда покинут школу навсегда.

А я дрожала как осенний лист.

– Деллин, детка, ты порвешь платье, не суетись! – Леди Найтингрин лично приехала помогать мне одеваться.

– Ох, Делл! – в аудиторию, отданную под гримерку, заглянула Аннабет. – Там его величество!

– Блин! – простонала я. – Меня тошнит.

– Спокойно, Деллин! Король уже видел, как ты выступаешь на показе. Ничего страшного.

Да, только тогда я не знала, чья душа живет внутри. А он смотрел с превосходством и намекал, постоянно намекал, то преподнося в подарок книги, то спрашивая Кеймана с неподдельным недоверием: «Это точно она? Она выглядит как…» – тогда мне сказали, что дело в иномирском происхождении. А оказалось, в не совсем человеческом.

Так странно… я ношу внешность женщины, которая жила сотни лет назад, которая натворила столько бед, что и подумать страшно. А еще смешно, ибо именно Таару я изображала на плакатах. И теперь хотя бы понятно, почему так распсиховался Кейман. Я невольно разбередила старую рану.

Пожалуй, мне бы хотелось узнать их историю, но я знала, что Кейман ни за что не расскажет. Он вообще не вспоминал о разговоре в саду. И я старалась избегать этой темы.

– Ну, вот и все, милая, – улыбнулась Рианнон. – Ты готова. Ничего не бойся, ты великолепна. Надевай крылья – и вперед.

В следующем году откошу. Сломаю ногу или случайно потеряю крылья вплоть до начала осени, но ни в жизнь больше не выйду показывать программу. Я не изящная, я не пластичная, я вообще не умею танцевать! А если вспомнить, сколько бед принес Бал Огня, то мне бы лучше посидеть в комнате, переждать бурю.

Выйдя в зал, я оказалась среди толпы сверкающих, блестящих, переливающихся и сияющих выпускниц. На фоне всевозможных бальных нарядов парни слегка терялись. А еще они, кажется, ошалели от количества красоты вокруг и напоминали котов перед горой одинаковых мисок со сметаной. Никак не могли решить, к какой кидаться в первую очередь. Стараниями Найтингрин выпускной получился в едином стиле, а каждая девушка на нем при этом – красоткой в идеальном платье, созданном только для нее.

– Деллин! – окликнул меня кто-то в толпе.

Обернувшись, я узнала Катарину. Значит, здесь не только король, но и принцесса. С ней мы познакомились на показе во Флеймгорде, хотя и не смогли пообщаться долго.

– Рада вас видеть, Деллин.

– Взаимно, ваше высочество.

– О, прошу, я для вас Катарина. Мы с отцом здесь в качестве частных лиц, особых гостей праздника. На самом деле я приехала поддержать жениха.

– Вы помолвлены? Поздравляю!

– Да, – Катарина просияла, – несколько недель назад отец отдал мою руку жениху. Чему я очень рада. Хоть брак и во многом политический, я надеюсь, мы сумеем превратить обоюдную симпатию в пламя любви.

– Желаю вам удачи и крепкого брака, Катарина.

– Спасибо, Деллин. Жду не дождусь вашу программу. О чем она?

– О грозе. – Я пожала плечами. – Мы решили поставить номер, основанный на моих способностях. Поэтому я играю грозу. Сначала легкую, весеннюю грозу в нежном светло-сером платье, а затем сильную, уверенную, летнюю – и платье превратится в темно-синее с белыми блестками в виде узора молнии.

– Должно быть безумно красиво!

– И столь же оторвано от реальности, ибо где они видели легкую весеннюю грозу? Да здесь даже зимой гремит так, что стекла трясутся!

Принцесса рассмеялась. Ей удивительно шло темно-красное платье, я даже невольно задалась вопросом, уж не магией ли огня владеет ее высочество. Пыталась скосить глаза на руку, но крупицы закрывал широкий браслет, расшитый камнями, в тон платью.

Разговоры в зале как-то стихли, и я было подумала, что пришло время мне открывать праздник номером, даже успела почувствовать, как подгибаются от страха перед сценой колени. Но взгляды присутствующих были обращены ко входу. Катарина, обернувшись, тоже улыбнулась.

Когда я последовала ее примеру, то замерла, словно гроза миновала все подготовительные стадии, сразу перешла к летнему варианту и ударила мне по макушке.

Потому что в дверном проеме стоял Бастиан ди Файр собственной персоной. И сейчас его видели все!

Как всегда, одет с иголочки, в тон празднику: светло-голубые брюки, белоснежная рубашка, небрежно лежащие светлые волосы. На лице привычная усмешка, а в глазах торжество.

– Не ждали? – хмыкнул он, нарочито медленно проходя по залу.

Должно быть, огненного короля сегодня радовали открытые рты и удивленные шепотки.