Наследница огня

Манона не собиралась останавливаться, но ее схватили за запястья, потом вцепились в подмышки и оттащили прочь. Манона вырывалась, крича что-то нечленораздельное.

– Манона! – прямо в ухо рявкнула ей Соррель.

Ногти Соррель впились ей в плечо. Неглубоко, но достаточно, чтобы заставить ее остановиться и вспомнить, что у ее поединка с Искарой слишком много зрителей. Рядом, обнажив меч, стояла Астерина.

Искара по-прежнему валялась на полу. Лицо наследницы Желтоногих вспухло и покрылось кровоподтеками. Ее заместительница стояла тут же, готовая вступить в поединок с Астериной.

– С ним все обошлось, – повторяла Соррель, крепче сжимая ей плечо. – Манона, ты слышишь меня? С Аброхасом все хорошо. Посмотри на него и убедись.

Разбитый нос вынудил Манону дышать ртом. Повернувшись, она взглянула на Аброхаса. Дракон лежал у стены и во все глаза смотрел на нее. Рана на морде успела покрыться коркой.

Искара не делала попыток встать. Астерина и заместительница Искары переругивались, готовые сцепиться. Манона давно не видела у Астерины такой бешеной ярости. Казалось, она готова разрубить надвое не только свою противницу, но и всю горную толщу.

Довольно.

Манона стряхнула с плеча руку Соррель. Зрители замерли. Манона стерла кровь с носа и рта. Лежавшая Искара что-то прорычала. У наследницы Желтоногих был сломан нос. Оттуда и сейчас капала кровь, заливая рассеченную губу.

– Если еще раз тронешь его, я полакомлюсь мозгом из твоих костей, – сказала ей Манона.

* * *

Вечером Искару ждало наказание в общем зале. Мать собственноручно отходила ее, назначив два дополнительных удара хлыстом за избиение Аброхаса. Их она предложила Маноне, но та отказалась, сказав, что порка ее не интересует.

Истинной причиной отказа была ее рука, распухшая и болезненно отзывавшаяся на каждое прикосновение. В такой руке не очень-то удержишь хлыст.

На следующий день Манона отправилась навестить Аброхаса. Ее сопровождала Астерина. Вскоре они увидели спускавшуюся по лестнице Петару. За наследницей Синекровных шла ее рыжеволосая заместительница. Манона, лицо которой выглядело немногим лучше лица Искары, приветствовала их сдержанным кивком. Появление Синекровных не удивило Манону. Дальше по коридору находились загоны других драконов. Манона туда не заглядывала даже из любопытства.

Однако Петара не пошла дальше. В руках ее заместительницы Манона заметила козью ногу.

– Я слышала, у тебя вчера был впечатляющий поединок, – сказала Петара, останавливаясь на почтительном расстоянии от Маноны и открытой двери загона. – Искара выглядит хуже, – добавила Синекровная и слегка улыбнулась.

Манона наморщила лоб. Даже это движение отозвалось болью.

Рыжеволосая передала козью ногу Петаре:

– Я слышала, что твой отряд предпочитает есть свежее мясо и им же кормит своих драконов. Эту козу моя Килия поймала сегодня утром, когда мы летали. Ей захотелось поделиться с Аброхасом.

– Я не принимаю мясо от соперничающих кланов, – сухо ответила Манона.

– Разве мы соперницы? Я думала, адарланский король убедил нас снова летать под одним знаменем.

– Чего ты хочешь? – Манона шумно вдохнула. – Мне упражняться надо.

Рыжеволосая заместительница Петары скривилась, но сама наследница Синекровных лишь улыбнулась.

– Я тебе уже сказала: моя Килия захотела поделиться с Аброхасом свежим козьим мясом.

– Да ну? – язвительно усмехнулась Манона. – Она тебе сама об этом сказала?

– А разве твой дракон не говорит с тобой?

Аброхас очень внимательно прислушивался к их разговору.

– Драконы не говорят.

Петара передернула плечами и как бы невзначай приложила руку к сердцу:

– Ты в этом уверена?

Не дожидаясь ответа, Синекровные скрылись в сумраке коридора.

Подарок Килии Манона отшвырнула прочь.

Глава 39

– Расскажешь, где ты научился делать татуировку?

– Нет.

Селена никак не думала, что на следующий вечер Рован уже сам позовет ее к себе. Сейчас она держала костяную рукоятку иглы, застывшей над его запястьем, и не представляла, как справится со всем этим.

– Если ты не ответишь, я могу что-то сделать не так и…

Для большей убедительности Селена дотронулась татуировочной иглой до его загорелой мускулистой руки. Рован фыркнул, что вполне могло сойти за смех. Фэец попросил ее помочь восстановить узор в обожженных местах. В его просьбе Селена усматривала добрый знак.

– Ты у кого-то учился? Наверное, такое искусство передается от учителя к ученику.

– Да. – Рован как-то странно на нее посмотрел. – От учителя к ученику. У нас в военном лагере был командир, который на своем теле записывал количество убитых им врагов. Иногда запечатлевал и всю историю битвы. Все молодые солдаты восхищались им. Вот я и уговорил его обучить меня этому искусству.

– Использовав все свое легендарное обаяние?

– В общем-то, ничего особо хитрого тут нет. – Рован наградил ее полуулыбкой. – Просто заполни места, где у меня…

Селена взяла иглу, молоточек и прочертила еще одну кровавую бороздку.

– Хорошо. И глубина выбрана правильно.