Наследница проклятого острова (СИ)

— Признаться, не могу сказать точно. Не знала, что кто-то из них на подобное способен. На кафедре мы изучаем проклятия шестых и седьмых рангов только в теории. Лично я не знаю само плетение, но я многое читала об этом проклятии, а в прошлом году одна из моих студенток писала по нему исследовательское эссе.

Я улыбнулась, упиваясь своим триумфом. И зря. В этот момент Позойтар метнула в меня отчаянный, полный ненависти взгляд. Улыбка тут же потухла на моём лице, но было уже поздно. Чёрные, как корабельная плесень, глаза изъедали меня. Нет, она никогда не догадается, что это я сдирижировала арию её позора, но моя радость, безусловно, ей запомнится. Каскарр! Не стоило демонстрировать счастье раньше времени.

Хотя… а что она мне теперь сделает? Да ничего! Вот и пусть бесится. Это даже приятно. Я смело улыбнулась в ответ, чувствуя, как по мне стекает концентрированная ярость втоптанной в грязь гваркизы. Не удержалась и отсалютовала ей.

— Надо думать, вы не подруги, — хмыкнул Атзелар, о котором я успела совершенно забыть.

— Совершенно не подруги… — ласково проворковала я, млея от того, насколько удачно всё прошло.

— Вероятно, она не станет продолжать здесь обучение.

— Искренне на это надеюсь!

— Да уж… Предполагаю, что ваша вражда тянется далеко в прошлое.

— Да, — согласилась я. — На целых семь дней назад.

Беловолосый посмотрел удивлённо и, должно быть, посчитал, что я не в себе. Но мне было плевать. Абсолютно и совершенно! Я наслаждалась полной и безоговорочной победой над врагом. А Позойтар, или, как теперь смело можно называть её, Позортар, покидала поле боя на дрожащих ногах с покрытым пунцовыми пятнами стыда лицом.

Пожалуй, в блок сейчас лучше не ходить, пусть соберёт свои ветшающие шмотки и валит к папочке-министру. А потом сколько угодно ищет Ветану Инор и мстит ей. Через два года это имя умрёт, а в академии мне ничего не угрожает, если не терять бдительности.

— Кажется, вы приглашали меня танцевать? — лукаво улыбнулась я кавалеру. — Знаете, пожалуй, я с удовольствием отвечу согласием. Если предложение ещё в силе, конечно.

— Безусловно! — ответил он и повёл меня на паркет, помогая спуститься с небольшого подиума, на котором мы стояли.

Музыка началась снова. Ошарашенные, развеселившиеся студенты бурно обсуждали случившееся. А я отдалась мелодии целиком, скользя по узорчатому паркету с не очень умелым, но старательным партнёром.

— Вы прекрасно танцуете, — удивлённо заметил он, когда началась интерлюдия для смены кавалеров.

— Вы тоже! — щедро похвалила я.

Настроение было настолько прекрасным, что я была готова расцеловать весь мир. Ко мне пробивалась Горрия. Заметив соседку, я извинилась перед спутником и двинулась ей навстречу.

— Это что, ты? Ты сплела аркан шестого класса? — неверяще уставилась на меня шатенка.

— Смеёшься? Я просто подкинула нужную идею Тхорротам, а уж они всё организовали. Без доступа в блок ничего бы не вышло, сама понимаешь, — заговорщически посмотрела я на подругу. — А аркан шестого класса? Скажешь тоже, откуда у Иноров такие знания?

Это успокоило и убедило подругу. То же самое я планировала сказать и преподавателям, если меня будут допрашивать. В комнату Позортар я не входила, даже двери её не касалась, Иноры таких проклятий не знают и не ведают, а сама я просто мимо проходила и рядом постояла. В то, что простолюдинка-полукровка моего возраста может знать нечто подобное, никто всё равно не поверит. Это как урдиновые заколки. Никто всерьёз не может предполагать, что они настоящие.

На балу я повеселилась от души. Скользила по паркету в руках умелых кавалеров, пила лёгкий пунш, знакомилась с одногруппниками и даже дважды дала согласие на танец Зиталю, хоть он и не вызывал особой симпатии. Но в тот вечер я готова была обнимать весь мир, счастье выплёскивалось из меня наружу, и я щедро делилась радостным настроением с любым оказавшимся рядом.

Вернувшись в блок, мы с девочками увидели распахнутую дверь в опустевшую комнату Позортар.

Горрия взвизгнула от счастья и принялась кружиться на месте. Трайдора неуверенно улыбнулась. Я же зашла внутрь и проверила — ни единого платочка или клочка бумаги не осталось. Гваркиза уехала навсегда. Она ещё не в курсе, что о её позоре вскоре будет знать не только академия, но и вся страна. Уж об этом я позабочусь.

Всё было сказочно прекрасно ровно до тех пор, пока я не подошла к своей защищённой арканом двери. Нетронутые чары охотно впустили меня внутрь, я толкнула деревянную створку и замерла на пороге. В распахнутое настежь окно задувал ветер, трепал разрезанные и уничтоженные книги, одежду и те немногие вещи, что у меня были.

Гваркиза оставила прощальный подарок.

Из переписки Аливетты Цилаф и Ярцвега Зортера

Ярц,