Наследница проклятого рода. Книга III

В раскалывающейся от боли голове одно за другим всплывали воспоминания. Все, что произошло с первого дня войны — осада Кронемуса, долгий путь по северным землям и дальше… Но чаще всего перед глазами возникал последний день — тот, из-за которого все пошло прахом. Наследница жива, а Дерлфорст достался врагу. Они не использовали свой последний шанс. Уцелел ли хоть кто-то из заговорщиков?

— Что мы сделали неправильно? Почему все так вышло? — сокрушался волшебник.

С какой радостью бы он обрушил всю магическую силу на ненавистные оковы, вырвался бы из темницы, разя своих тюремщиков направо и налево, до тех пор пока они не разорвут его на части… Это была бы легкая, пусть и неспособная ничего изменить смерть. Но в подземелье явно находился мощный артефакт, не позволяющий творить волшебство кому-либо, кроме черных магов Смаргелла. Да и не будь его, Кромфальд был слишком измотан, чтобы применить даже самые простые чары.

Собственная судьба его теперь совершенно не волновала. Казнят его или заморят голодом — какая разница? И что это за «дальний путь», о котором сказал стражник, ему было совершенно все равно. Запах брошенной им пищи вызывал невыносимую тошноту и головокружение, но он даже не пытался ничего с этим поделать, а лишь прислонился, насколько позволяли цепи, к холодной каменной стене и бессильно уронил голову на грудь. Волшебник знал, что он проиграл. Так прошло несколько часов.

Вдруг за дверью раздался топот сразу нескольких пар ног и вспыхнул яркий свет. Вновь щелкнул замок, и Кромфальд увидел в коридоре нескольких воинов, один из которых держал фонарь.

— А ну, пошли! — приказал тюремщик, стоявший впереди всех.

Двое отсоединили сковывающие мага цепи от кольца в стене и потащили его из камеры, подгоняя вперед пинками и тычками.

Они прошли через лабиринт лестниц и коридоров. Судя по тому, сколько им пришлось подниматься, камера волшебника находилась гораздо ниже уровня моря. Наконец, промелькнуло окно, сквозь которое пролился багровый свет и донесся шум прибоя. Еще несколько поворотов — и мага вытолкнули на набережную, где в лицо ему ударил ледяной ветер. Громко бранясь, надсмотрщики повели Кромфальда к причалам.

— А просто так меня повесить, что, совесть не позволяет?! — сквозь зубы процедил он, поняв, что его, видимо, хотят посадить на корабль.

Маг ожидал, что ему ответят кулаками и кнутом, но стража лишь громко расхохоталась.

— Не такой уж ты и храбрец, чертов фокусник! — довольно пробасил один из его мучителей. — Больно легкой смерти хочешь!

Подгоняемый надсмотрщиками Кромфальд поднялся на палубу. Затем его провели по узкой лестнице, ведущей в трюм. Несколько поворотов, и его втолкнули в холодную, темную каморку размером четыре на шесть футов. В ней никого не было. Дверь за спиной мага тут же захлопнулась. Судя по громкому топоту и голосам, доносившимся из коридоров, судно готовилось к отправке. Спустя некоторое время заскрипели якорные цепи, и волшебник понял, что они отчаливают.

Великий океан был явно беспокоен. Из-за сильной качки у пленника началась морская болезнь, так что еду, которую ему приносили тюремщики, желудок немедленно отторгал. Сколько продолжался этот бесконеный кошмар — дни, недели? А может годы и века?

— Нет, столько не может быть, — думал Кромфальд. — Нас поймали 12 июля, а свадьба в ночь с 23 на 24 августа. Значит, точно меньше шести недель. Скорей бы все это кончилось…

Мысли о случившемся провале по-прежнему терзали его каждое мгновение. Да, он с самого начала знал, что шансы очень малы, но мог ли он представить, что все закончится именно так?

— Что бы ни произошло в этом несчастном мире, под небесами которого я еще несколько дней проживу, во всем буду виноват именно я, — он в отчаянии ударил кулаком в стену своей темницы, разбив пальцы в кровь, после чего бессильно лег на скрипучий пол.

Неожиданно сквозь шум волн он уловил звук гулкого удара, раздавшегося с другой стороны.

— Мне ответили? — поразился маг. — Или это только кажется?

Он стукнул вновь, на этот раз дважды. Каждое последующее мгновение тянулось, как целая жизнь, и Кромфальд уже тысячу раз успел укорить себя за напрасные надежды. Но тут доски корабельной переборки загудели — один раз, а затем и второй.

Волшебник, насколько это позволяла цепь, придвинулся к стенке и, едва не касаясь ее губами, произнес:

— Ты слышишь меня?

— Да, — последовал еле слышный ответ. — Кромфальд, ты? Ты тоже в плену?

— Да, это я, меня держат здесь. Это ты, Ольдринг? Ты один?

— Один. Знаешь, что случилось там, в Зиндерхельце?

— Ты о чем?

— Почему я промахнулся?

— Нет.

— Я прицелился точно и был уверен, что попаду. Но в момент, когда я хотел уже отпустить тетиву, она обернулась и…

— Что?

— Это была Флиаманта, понимаешь? От неожиданности у меня дрогнула рука… Прости… Это я во всем виноват…

— Стой… Подожди! — Кромфальд с трудом заставил мозг лихорадочно заработать. — Я был уверен, что выжил один, но это оказалось не так. Может быть, еще кто-то из наших друзей уцелел и находится здесь?

— Но как мы это узнаем?

— Так же, как узнали и друг о друге — будем стучать в боковые стенки!