Наследница шовинистов де Мармонтель

– Что делать? Сбить с панталыку гипнотизера! Он за тобой повторяет, а ты, если уйти не можешь, делай так, чтобы он не смог за тобой повторять.

– Рожи корчить? – заржали задние парты.

– Не, штаны снять и пятую точку показать!

– Это по желанию, – сказал Петр Петрович. – Есть еще вариант – начать мысленно петь прилипчивую песню. Можно прикусить язык или вызвать у себя чувство боли, не смотреть на гипнотизера. А лучше уйти от него. Но если уйти не удается, как в случае с моей любимой Машенькой, то только песни петь.

– Так это легко! – согласились мы, но рассказ Петра Петровича на этом не закончился, за что сегодня я ему безумно благодарна.

– Нет, погодите вы. Гипнотизеры эти ушлые. Если они не добьются своей цели днем, то захотят добиться ее ночью.

– В окно влезут? – пошутил кто-то.

– В окно не в окно, а вот если доберутся до вас ночью, пока вы спите – тут уж песню не споешь. Пока спишь – нашепчут все, что только захотят.

– И как тогда?

– Ну я, например, – Петр Петрович лукаво улыбнулся, – люблю тишину. Есть такая хорошая вещь – беруши называется…

Мы в тот день порядочно повеселились над его словами, после урока, конечно же. Теперь же я вспоминала его науку с большой благодарностью. Кстати, мы знали, что его правила работали, как не пыталась его жена-психолог отучить Петра Петровича пить – ничего у нее не получалось.

Эта Прежан не могла быть мне другом, раз вместо беседы, сразу же перешла к гипнозу.

– … Лулу, мы должны поговорить об этом. Почему бы тебе не посмотреть на меня?

– Простите, мадам, – я извинилась и опять незаметно ущипнула себя за лодыжку. – Могли бы мы поговорить в другой раз? У меня очень сильно разболелась нога. Я вчера упала с лошади и повредила ее, а сегодня провела несколько часов на конюшне.

Женщина поправила идеальную прическу и посмотрела на меня сверху вниз, задрав при этом свои тонкие брови почти до самых корней волос надо лбом.

– Но ты же сейчас отдыхаешь, разве тебе неудобно на этой кушетке?

– Нет, простите мадам. К тому же, я сразу хочу сказать, что на гипноз не соглашусь. У меня нет причин доверять вам. Брата, как и вас, я не знаю. Может быть, через пару лет, что-то изменится, но точно не сейчас. Прошу вас в дальнейшем разговаривать со мной только при всех.

– Почему ты уходишь? Твой брат настаивал…

– Я повторяю, мадам, я не знаю своего брата. Он может настаивать на чем угодно. Я не собираюсь доверять вам.

– Я работала с твоей сестрой! – вскочила ошарашенная моим поведением женщина. И стала еще неприятнее для меня.

– Насколько мне известно, моя сестра, с которой я также не была знакома, умерла. Извините меня. Я соглашалась на обычный разговор, а не на гипноз.

Хромая, я вышла из кабинета. Чем быстрее окажусь в другом пространстве, тем быстрее перестану твердить надоевшую песенку! Я добралась до лестницы и неспеша поднялась наверх. Но оказавшись в комнате, заперлась в туалете, включила воду (как это делают все агенты под прикрытием) и сразу же набрала номер единственного человека, кому кроме Монарха я могу доверять. По крайней мере, надеюсь на это. Мы очень сдружились с этим простым мужчиной, пока он обучал меня работе с лошадьми.

– Месье Жером!

– Мадмуазель Лулу? Вы уже соскучились по Монарху?

– Да, конечно. Я очень скучаю по нему, но, месье Жером, я звоню не поэтому. Вы… вы могли бы выполнить для меня маленькую просьбу? Мне бы не хотелось тревожить брата…

– Разумеется, мадмуазель! Я к вашим услугам. Чем я могу вам помочь?

– Месье Жером, это странная просьба и я бы не хотела, чтобы кто-нибудь об этом знал. Вы могли бы достать для меня беруши? Я думаю, они продаются в аптеке, я, к сожалению, не смогу вам сейчас вернуть деньги, но может быть смогу как-то отработать.

– Боже мой, мадмуазель! Какая мелочь! Я сегодня же привезу их вам и не думайте о деньгах. Кто-то в замке мешает вам спать? Вы можете пожаловаться мне или экономке – шум будет немедленно устранен.

– Нет, нет, месье. Дело в другом. Пожалуйста, пусть это останется нашим секретом. Деньги я обязательно как-нибудь верну. Я очень прошу вас никому не рассказывать.

– Ваш верный Жером – могила, мадмуазель. Вы можете рассчитывать на меня. Сегодня же они будут у вас.

Я попрощалась с ним и временно выдохнула. Если брат будет заставлять меня разговаривать с этой Прежан – я буду продолжать петь песни. Уж с этим они не справятся. А ночью использую беруши. Дверь в мою спальню закрывается – но кто сказал, что у брата нет второго ключа? Раз он сюда привез этого доктора, и попросил, чтобы она сделала это со мной, значит уверенно хочет забраться в мою голову. Уж что-что, а это я ему сделать не дам.