Наследница шовинистов де Мармонтель

Что ж. Для мужчин это было испытанием. Молодые, здоровые, они могут испускать свое белое семя по десять раз на дню, а грек Демоктрис доходил до двадцати – так мне докладывала проститутка Серайз. Как только действие началось, я, понаблюдав за ним еще немного, подошел и ощупал поочередно зады девственниц. Мне этого было мало – меня манила крупная, покатая задница Демоктриса – я пристроился к нему и погладил грубые ягодицы. Грек, не останавливаясь делал то, что я приказал. Я просунул два пальца между его ягодиц и нащупал дыру – к своему удивлению обнаружил, что в этот зад еще никто и никогда не вставлял свой инструмент! Поэтому помассировал его дыру, проник в нее пальцами – в ней было очень горячо… Мне очень хотелось продолжить и я засунул свой член промеж его ягодиц – погрел его там. Через минуту оставил грека – его явно больше возбуждали девственницы – поэтому я схватил за бедра ту, чью грудь он мял. Это была старшенькая, Аделаида. И вогнал свой отвердевший член в ее девственное влагалище – она завизжала от боли, в этот же момент член грека чуть не треснул – он был готов к извержению, но не мог этого сделать – как раз в залу подоспел палач. Я не удостоил бывшую девственницу своим извержением. О, нет! Я придумал кое-что получше. Отодвинулся от ее зада, обошел кругом и подставил свой член к ее рту, а Демоктрису подставил свой зад и велел:

– Ты должен прямо сейчас извергнуть свое семя в меня!»

Брат читал еще около часа. Меня мутило. Неужели все это был наш великий предок? Может ли человек, способный на подобные извращения, быть великим? Или только такими и бывают великие? Гости замка все время рассказа сидели напротив и пили вино. Их не смущало ничего, как не смущало и моего брата. В конце главы, Валентин нежно поцеловал меня в лоб, как будто после прочтения невинной детской сказки и отпустил к себе. На плохо слушающихся ногах я отправилась к лестнице. Эти извращения… Это было отвратительно слушать, так считало мое сознание, но мое тело решило иначе – оно полыхало, требуя чего-то. Чего именно я поняла, лишь достигнув третьего этажа…

Теперь я прижимаюсь к своей двери и пытаюсь умереть, сползая на корточки. Мое лицо полыхает. Я помню про камеру, не обращаю внимания на нее. Я действительно монстр! После всех событий, после последнего часа и чтения об извращениях нашего предка – я вижу, как Эврард де Даммартен занимается любовью с женщиной и… и больше всего на свете жажду того, чтобы он отбросил ее в сторону и ворвался немедленно в мою спальню. Я жажду встать на место той голой женщины…

Глава 22

– Доброе утро, мамочка! Да, я только что проснулась. Прости, спала так крепко, что не слышала, как ты звонишь!

Новый день точно не был добрым – мой телефон разрывался от звонков и, наверное, разбудил весь замок, пока я продрала глаза. Я не услышала звук – проснувшись, первым делом взялась за телефон. Куча неотвеченных звонков. С запозданием вспомнила, что у меня в ушах беруши. И про камеру тоже вспомнила. Пришлось делать вид, что с телефоном иду в туалет, там, открыла кран, пустила воду, только тогда вытащила беруши из ушей. Очень хотелось посмотреть, что записала камера, но сначала надо было перезвонить маме – она точно волнуется. Набрала ее по видеосвязи и начала чистить зубы – пусть видит, что ничего особенного не происходит.

– Это же, как надо спать? – мама начала ворчать, но увидев меня, заулыбалась – не может она на меня долго злиться. – Ты не заболела?

– Нет, не заболела. Действительно проспала. Вчера был долгий ужин, в замок приехали гости.

– Гости? Родственники еще какие-то? – мама насторожилась, а я была так увлечена мыслями о непросмотренном видео, что разболтала то, о чем не стоило болтать.

– Да, это два доктора. Они давно работают на моего брата. Так он сказал.

– Как же их зовут?

Мне стоило остановиться, голос мамы ясно свидетельствовал о том, что сейчас будут проблемы.

– Мадам Моник Прежан и Жерар Годар. Она психолог, а он…

– Я знаю, кто они! – мама переполошилась не на шутку, моментально ее лицо побледнело, на лбу появилась испарина. – Что они с тобой делали? Лулу, отвечай! Что они тебе давали, что говорили?

Только теперь я оторвалась от задумчивого созерцания себя в зеркале, прополоскала рот и полностью перенесла все внимание на маму.

– Ничего не делали. Мадам Прежан хотела поговорить, но я отказалась. Она беспокоится о моих переживаниях по поводу того, что я узнала о своей другой семье. А Годар просто осмотрел меня как доктор, взял анализ крови – вот и все. Меня никто не трогал, они гостят в замке.

Слава богу, мне хватило мозгов не говорить о попытке гипноза, о берушах и телефоне, который всю ночь записывал происходящее в комнате.

– Правда? – прищурилась мама.

– Правда, – солгала я уже по привычке.

– Ну, смотри. Лулу, пожалуйста, держись от них подальше – это нехорошие люди. Очень нехорошие.

– Обещаю!