Наследница (СИ)

У нее было очень много времени, чтобы подумать, принять решения, взвесить и определиться, что делать дальше. Она потратила его небывало продуктивно. Саша хотела начать новую жизнь. И в этой жизни не было места для «Апартмента». Для него, и для еще кучи событий и людей.

К ней приходило множество людей. Знакомых, еле знакомых, совершенно незнакомых. Однажды, явились из какого-то журнала, в надежде, что получат эксклюзивное интервью от нее. Прогадали — Артем спустил с лестницы сначала оператора, а следом его камеру. Раз, пришел Гена. Тянуть больше, она смысла не видела, да и сам мужчина явно поостыл, услышав о том, что она собирается отказаться от акций, а чужой ребенок, в качестве придатка к той, которой он когда-то клялся в любви в смсках, ему был совершенно не нужен. Винить его, у Саши не было ни сил, ни желания. Когда неуверенно улыбаясь, он спиной попятился из палаты, девушка только облегченно вздохнула, избавляясь от еще одной проблемы прошлого.

Кущин пришел сам. Видимо, он не считал себя частью расследования Данилова. Их разговор оставил в памяти Саши странный след…

— Вы знаете, сколько может стоит информация, которой я обладаю? — до этого, принимая многочисленных посетителей, правом не моргая смотреть в окно, пользовалась сама Саша, Кущин же первый из всех, уделил окну внимания куда больше, чем ее скромной персоне. Ну и хорошо.

— Сколько? — она не была особо высокого мнения о моральных качествах совершенно незнакомого человека, и такое развитие событий… Оно предсказуемо. Удивительно лишь то, что он ждал так долго.

— Благодаря тайнам вашего отца, Александра Константиновна, мои внуки смогут обеспечить счастливую безработную жизнь уже своим внукам, — он моргнул, а потом оглянулся, улыбаясь девушке.

— Сколько вы хотите? — за это, она готова была бы платить. За то, чтоб все осталось в прошлом. Ей уже все равно. Она уже по уши в том дерьме, которое раскопал именно этот человек, но Саша неимоверно хотела, чтоб ее ребенок правды не узнал никогда.

— Сколько хочу? — на лице мужчины отразилось непонимание. Он замолчал на минуту, а потом повернулся к ней, забыв на какое-то время об окне. — Вы не поняли, Александра Константиновна. Я ничего не хочу. Уже ничего.

— Просто скажите сколько? Любую сумму, я найду деньги.

— Я не привык брать плату за молчание сразу у двух людей, это как-то непрофессионально… Не находите?

— Я вас не понимаю, — в последнее время, юлить, Саша разучилась. Показаться глупой в глазах окружающих было уже не страшно. Практически ничего уже было не страшно.

— Я просто посчитал, что вы должны знать, ваша история умрет со мной. Умрет в сытости и тепле. Ярослав Анатольевич оказался небывало щедрым.

Саша на мгновение закрыла глаза, чувствуя, как еще один камень ложится на душу.

— Сколько он вам заплатил? — теперь, она будет виновата ему еще больше. Больше, чем собственная жизнь, чем ребенок, больше, чем это вообще возможно.

— Помните, сколько отец заплатил за вас, как отступные? — Саша кивнула. — Ярослав Анатольевич оценил вашу тайну дороже. Всего хорошего, — Кущин ушел, а Саша в сотый раз бессильно опустилась на кровать. Зачем он это сделал? Чтобы помочь сжечь мосты ей или таким образом он жжет свои?

Глава 47

Собирала сумку со всеми вещами, Саша вместе с Глафирой. Через час за ней должна была заехать машина, чтобы отвести наконец-то домой.

По словам врача, риск для ее жизни миновал, для жизни ребенка тоже. Единственное, как сказал доктор, не слишком заботясь о деликатности — еще один подобный нервный срыв и выкидыш ей обеспечен. Поверив на слово, Саша поклялась себе подобного не допускать.

Пусть, в жизни теперь не так много красок, спокойствие подарить малышу она должна. Девочка… У нее должна родиться девочка. Ей так сказали.

— А потом, через недельку, поедем ко мне, купим все необходимое, я пока тут сидела, Сашенька, нашла уже такую красивую кроватку! Закажем тут, а Ярослав привезет во

Францию. Времени много, но я хочу успеть сделать все до рождения ребенка, боже, Сашенька! Я так рада!

Глафира трещала без умолку, аккуратно складывая нехитрые пожитки, привезенные недавно Артемом. Как оказалось, Глаша оказалась в Киеве по чистой случайности. По словам няни Самарского, она прилетела неделю тому просто потому, что почувствовала неладное и как оказалось — не прогадала.

Перед ней, Саша извинялась за то, что женщине пришлось пережить, чаще, чем перед остальными. Девушке становилось нестерпимо стыдно каждый раз, когда она думала о том, что чувствовали окружающие, пока она валялась без сознания.

Но тешить Глафиру надеждами, которым вряд ли суждено сбыться, тоже не собиралась — это нечестно по отношению к ней.

— Глашенька… Я хотела поговорить, — Саша накрыла своей рукой Глашину, привлекая внимание. — Я не уверенна, что мы… Что я… Я вряд ли поеду во Францию, вряд ли мы закажем эту кроватку, простите, но…

— Как? — Глаша тяжело опустилась на кровать, прямо на сложенные уже свитера. — Как не поедешь во Францию? Саша?! Ты что?!