Наследница сокровищ Третьего рейха

– Тогда взгляни на эту, – подавая другую, – спросил Игорь. На другой фотографии, они были уже втроем, папа, Луиза и он. Но фотография была тридцатых годов.

Герхард себя узнал, но опуская свою голову,

– Игорь, неужели я так и останусь? Я их не узнаю, но возможно, люди на фотографиях мои близкие родственники. Так?

– Да, твой отец доктор Карл фон Штаубе и твоя сестренка Луиза. А может быть ты вот это узнаешь? – и подал ему сверток.

Развернув его, Герхард увидел старинный клинок. В это время у него закружилась голова, и он упал с кровати на пол. Сидя на корточках, крепко схватился за голову. Соколов, забыв, что еще не ходит, так же чуть не спрыгнул с нее. Заметив это, Герхард его удержал. Доктор, держась за голову, просидел еще некоторое время, а потом, вновь пересев на кровать,

– Откуда он у тебя?

С радостью, чуть не спрыгнув с кровати, Соколов обнимая друга,

– Значит, узнал все-таки, да?– спросил у Герхарда,

А Герхард, с грустью,

– Нет, вспомнить я ничего не вспомнил, но знаю точно, что эта вещь определенно связана со мной. Быть может она мне и принадлежала, но, увы, где, когда, к сожалению, не могу вспомнить. Значит, у меня есть родственники. Как ты сказал, их зовут?

– Отца твоего зовут доктор Карл фон Штаубе, а сестренку Луиза.

– Значит, у меня есть родственники? – переспросил у Игоря Герхард. – А меня тогда, как зовут?

– Твое имя Герхард. Герхард фон Штаубе, майор, офицер германской Армии.

– Выходит, я против вас воевал?

– Выходит.

– А если, эти сведения дойдут до особого отдела, меня они заберут?

– Непременно,

– Значит, получается это наша тайна?

– Да, прошу тебя, не верь никому и не говори о своем настоящем имени.

– Даже генералу Романову, но ему можно доверять. Он не раз меня спасал от особистов.

– Решай сам, если доверяешь, расскажи, но только больше никому. Понял?

– Хорошо, договорились.

– Кстати, твой отец умолял, что бы я им дал твой адрес.

– А ты?

– Конечно, не дал. Не выдержит, возьмёт и напишет тебе и все, пиши, пропало.

– Правильно ты сделал, не дав им адреса.

– Герхард, а дед Хо со своими травами и горящими иглами не может тебе помочь?

– Генерал Романов именно для этого и пригласил Хо. Пока еще говорит рановато.

– А может это и к лучшему, – продолжил Соколов, – представляешь, если ты узнал, кто ты на самом деле есть. Тогда никто не смог бы тебя защитить. Даже твой генерал.

– Возможно, сам Господь меня оберегает и не дает делать опрометчивых шагов.

– Вот, вот, и дальше так держись. Все, что ты здесь услышал, выходя из палаты, забудь, оставь здесь.

Герхард, ворочая клинок в руках, спросил у Соколова,

– Игорь, а этот клинок был для меня дорог?

– По словам твоего отца, он был для тебя очень дорог, и ты с ним никогда не расставался. Тебе его подарил твой дедушка перед самой смертью. По-моему тебе тогда было три годика.

– Значит, теперь, эта моя вещь, так? Могу поступить с ней так, как мне заблагорассудится?

– Да, конечно, он же твой личный клинок.

– Тогда, Игорь, если бы не ты, я еще в 1943 году лежал бы в могиле…

– А, я? сколько раз ты меня спасал…

– Игорь, прошу тебя, не перебивай меня. Спасать тебя, это моя профессия. А вот то, что ты меня тогда спас, это уже другое. Когда ты приходил проведать Саида, мы поклялись быть друзьями до конца своих дней. Теперь я тебе предлагаю быть мне братом.

– Это для меня будет честью, – сказал Игорь и обнял Герхарда. – У меня хоть и был названный брат Саид. Ты же его помнишь? Когда он погиб недалеко от твоего городка Зальцбурга. Я думал, больше не буду испытывать этих чувств. Но вот, потеряв одного, слава Богу, нашел другого. Когда-нибудь ты поедешь домой, если сможешь, найди его могилу и поклонись за меня, хорошо?

– Хорошо, непременно я его найду, но сейчас не об этом. Так вот, я хочу, чтобы ты взял этот клинок себе, подарок от меня.

– Герхард, твой отец уже сделал мне царский подарок, – возражая, попытался Соколов отодвинуть протянутую руку Герхарда.

– Тот подарок, это от отца. А это мой личный подарок для тебя. Ведь ты сказал, что он был для меня дорог, значит, будет самым дорогим подарком. – Затем, взглянув на часы, ужаснулся, – О боже, мы с тобой проболтали всю ночь. Через двадцать минут у меня операция. Давай отдыхай, я в обеденный перерыв к тебе зайду.

– Ты же тоже глаз не сомкнул? – в сердцах сказал Соколов.

– Не дрейф, у меня такое не впервой. Главное мы живы, и у нас есть кому ждать.

– Согласен, – сказал Игорь, и Герхард пошел прямо в операционную.

Через неделю Соколов с помощью Хо и медсестры Олечки, так называли ее все раненные, делал первые шаги по палате. А еще через пять дней, упираясь на костыли, стал сам ходить. Прошли еще несколько дней, и Соколов стал обходиться уже без костылей. И вот, в один из ясных дней, немного прогулявшись, он присел на скамейку. К нему подошел Герхард и, поздоровавшись, сел рядом с ним.

– Ты не рассказывал о себе генералу?

– Знаешь, не решился, хотя Игорю Захаровичу можно доверять.

Тут Соколов встав с места, потащил друга в сторону госпиталя,

– Куда идем? – поинтересовался у него Герхард.

– К генералу,

– Ты уверен?

– На все сто,