Наследница трех клинков

Фрелон усмехнулся. Ему самому понравилось, как он это сделал. Рука приобрела особое чутье – сама понимала, где пространство меж ребрами, за которым сердце.

– Главное – хорошо знать свое ремесло, – сказал он.

Глава 21 Ассо

О предстоящем занятном ассо проведали все любители шпажного боя. И то, что было напечатано на листочках, не шло ни в какое сравнение со слухами. О том, что молодые дамы и девицы при дворе развлекаются фехтованием, в столице знали, хотя знали умозрительно: никто и никогда не видел ни одного поединка, а сами участницы о своих победах и поражениях молчали.

Но чтобы явиться в фехтовальный зал и выйти в ассо с известным мастером, надобно иметь и смелость, и умение, то бишь – несколько лет жизни посвятить клинку.

На гравюре посреди листка дама в модной робе, при высокой прическе, изящно атаковала ошарашенного кавалера левой квартой. Маленькая шпага в ее руке выглядела дамской игрушкой. Кавалер же стоял, раскорячась, и словно забыл, что у него в руке тоже есть клинок. Видимо, он уставился на немалое и едва прикрытое косынкой декольте фехтовальщицы.

– Отменно! – сказал Арист, когда впервые увидел гравюру. – На это пойдут! И будут биться об заклад. Сколько станем брать за вход?

– Смешно брать менее двух рублей за такое зрелище, в котором участвует придворная дама, – отвечал капитан Спавенто. – А если мы поставим кресла, то кресло пойдет по пяти рублей.

– Побойтесь Бога! – воскликнул Нечаев. – Кто же станет платить такие деньги?

– Тот, кому охота признать нашу даму и первому разнести слух.

Дама стояла тут же, как всегда, в мужском наряде и красном тюрбане. Только маска на ней была иная – черная шелковая, очень изящная, как на придворном маскараде.

– Как не хочется надевать юбки, – тихонько сказала она Мишке. – Они мешают страшно. В юбках нельзя проделать кое-какие приемы…

– Какие, сударыня? – шепотом спросил Мишка.

– Вот увидите. Я покажу, чтобы вы знали. Этот прием очень хорош в уличной драке, когда не до правил…

– Вы бывали в уличных драках?

Она рассмеялась.

– Нет, мой учитель преподал мне эти ухватки на всякий случай.

Мишка добился своего – они подружились. В какую-то минуту он понял, что дама в амурных шалостях отчего-то не нуждается, и более всего надежды на ее благосклонность будет у того, кто сумеет представиться добрым приятелем. Поэтому он пошел на попятный – отказался от целования ручек и комплиментов. Подействовало – мадемуазель Фортуна стала обращаться с ним более ласково, и тогда-то началась занятная игра, поединок двух подростков, которые представляют себе любовную связь разве что в очень отдаленном будущем.

Будь Мишка постарше и поопытнее – задумался бы, отчего особа, блистающая при дворе, до такой степени лишена кокетства. Причин могло быть две: или ей надоели кавалеры, так что она только в фехтовальном зале и отдыхает душой, или в ее жизни была неудачная любовь, после которой необходим длительный отдых.

Но Мишка привык к более простым отношениям с женщинами, к игре, которая разворачивается вокруг постели. Он только видел, что складываются отношения, не замутненные суетой страсти, и полагал, будто они могут стать первой ступенькой в любовном приключении. И некому было сказать ему, что такое приятельство или со временем помирает естественной смертью, или навеки остается платоническим.

– Примерь, сударь, – сказал Арист, протягивая Мишке две перчатки для левой руки из толстой кожи, на ладони – многослойной. Они служили для выполнения особого приема, очень полезного при настоящей схватке, если владелец перчатки хотел завершить ее без кровопролития. Мишку тоже научили в свое время, как, захватив клинок левой рукой, вырвать его у противника.

– Полагаешь, сударь, это понадобится?

– Полагаю, публика будет рада, если ты это проделаешь. Тогда я разведу вас, через минуту вы опять сойдетесь, а за эту минуту будут заключены новые пари. Публике нельзя давать остывать, ее нужно разогревать все больше и больше. А ты, сударыня?

– Сейчас, – сказала мадемуазель Фортуна и надела такую же перчатку.

– Отдохнули, ваше сиятельство? Можно продолжать? – спросил капитан Спавенто. Она кивнула.

Мишка выбрал ту перчатку, которая более была по руке, и, отойдя, отсалютовал даме небольшой шпагой (они уже бились на шпагах и иногда – на фламбержах, хотя фламберж неудобен для женской руки).

– Ан гард, господа. Приходим в меру!

Мишка и мадемуазель Фортуна сошлись и схватились биться так, как им предстояло сразиться в ассо. Обоим поединок нравился, оба уже хорошо чувствовали друг друга, оба немного рисковали, и риск их радовал. Мишка при выпаде чересчур подался вперед, и дама сразу воспользовалась промашкой. Она с силой парировала удар, шагнула вперед и ухватилась за клинок Мишкиной шпаги у самого эфеса.

Он и не подозревал, что мадемуазель Фортуна так легко лишит его оружия. И ведь не по сговору – поединок был, в сущности, настоящим ассо, с азартом, с наглостью. А она, вырвав у него шпагу и отбросив к стене, сделала шажок левой ногой влево, а правой нанесла удар по Мишкиной голени. Не сильный, но вразумительный.