Наследница врага

- Госпожа, я вам твержу – денег нет, а вы меня как и не слышите, - вконец разобиделся Любош.  

- Да как же нет? – понизила голос София. – Как же нет, коли схрон тайный имеется? Ты же сам говорил, что мне муж ларец оставил, на черный день. Так ведь?

- На черный день, а у нас все, слава Богу, благополучно, - Любош перекрестился на икону.

- А будет еще лучше, неси ларец, - обворожительно улыбнулась хозяйка. – Приказываю.

Управляющий с видом затравленного зайца прижался к двери:

- Нельзя, госпожа, не велено. Покойный господин не велел без нужды трогать.

- Тогда охотничьих соколов давай продавать, - небрежно постучала пальчиками по подоконнику хозяйка, - за них дорого дадут. Соколятня мне не нужна.

- Хорошо… Я сейчас принесу ларец, - смирился Любош, опуская голову.

«Пусть сам с ней разбирается», - услышала София бурчание вместе с отдаляющимися шагами.

«Он про Зарунского? Так тот мне не указ! Стану я еще перед этим вороном отчитываться… Хотя он меня выдать может. Да разберусь как-нибудь».

Юная княгиня была полна надежд.

Ларец оказался самым обыкновенным, из липовой доски с простенькой резьбой по крышке. Такие «схронники» крульские женихи брали с собой на сватовство, если родня невесты дозволяла ей взять подарочек, стало быть, дело сладилось, готовься к свадьбе. Молодая, собираясь в дом к мужу, складывала в этот небольшой, размером с каравай, ларчик свои рукодельные инструменты: иглы, булавки, шильца, ножницы, вязальные крючки, спицы и многое другое, нужное в хозяйстве любой женщины.

София задумчиво провела указательным пальцем по завиткам деревянного орнамента.

- Это покойный хозяин пан Богумил, батюшка пана Кароля, для госпожи Надзеи за одну ночь сделал, - пояснил Любош.

Он продолжал недовольно раздувать щеки.

Софийка откинула легкую крышку. Содержимое ларца скрывал заботливо свернутый шляхетский пояс очень искусной работы. Из переплетения шелковых, золотых и серебряных нитей рождались наливные пшеничные колосья и тонконогие васильки с нежно-голубыми лепестками. София бережно достала пояс и повернула его к окну. На солнце золотые колосья засверкали мягким теплым светом.

- Какая красота! – выдохнула юная княгиня.

- Господин в нем только ко двору ездил, а так не носил.

- Дорогой наверное?

- Табун лошадей скаковых, - вздохнул Любош. - Продавать будем?

- Нет, - София осторожно смотала длинные края, - дочки подрастут, разрежу вдоль на двое и в приданое им положу, пусть носят да отца поминают.

- Отчего ж дочери, - удивился управляющий, - может еще бог сыновей пошлет?

- Бабка Иванка девок увидела, она не ошибается, - улыбнулась Софийка.

Под поясом лежали настоящие сокровища: ряды жемчужных бус, золотые браслеты и кольца, пуговицы с изумрудами, броши в виде букетиков ярких цветов из редких самоцветов. Все тончайшей ювелирной работы. «Сюда бы матушку Ядвигу, уж она была б довольна».

- Ну, тут и на меленку, и на лошадок, и на мастерские стекольные хватит, - София мечтательно перебирала драгоценности.

- Мастерские? – словно не расслышав, подался вперед Любош.

- Ну, да. Хорошее дело. Слуги нашептали - у пана Зарунского такие имеются.

- Да, его мастера к королевскому двору посуду возят.

- А теперь мои будут возить.

- Ваши? Да где ж их взять? – хмыкнул управляющий.

- Подмастерьев переманим, - улыбнулась Софи, представив кислое выражение лица старого ворона. – Эти с радостью перебегут, если им свои мастерские пообещать. Под пятой чужой никто ходить не любит.

- Я бы на вашем месте с Зарунским не связывался, - шепнул Любош, тревожно оглядываясь.

- Ну, не у него, так еще откуда пригласим, - сразу сдалась София, уже и сама осознав, что не в ее положении дергать за бороду надменного старикашку.

- Что ж вы себе ничего оставить не хотите, а ну как король опять призовет ко двору? Негоже княгине без роскоши пред государем являться, – покачал головой Любош.

- Ну, может что и оставлю, - София залюбовалась изумрудной пуговкой. - Ой, а что это красненькое?

Рука потянулась к яркому рубину. На руку легла небольшая вытянутая кроваво-красной каплей серьга. София внимательно разглядывала находку, а потом вдруг с громким вскриком швырнула обратно в ларец.

- Что это? – указала она трясущейся рукой.

- Серьга, - слегка побледнел Любош.

- А где вторая? – пронзительно посмотрела на него хозяйка.

- Затерялась, должно быть, - как можно равнодушней ответил управляющий.

- Врешь! – взвизгнула София. – Гетманская серьга всегда без пары делается, чтобы гетман служил только государю и других хозяев не искал.

- Плохо я видеть стал, - растерянно развел руками Любош, - может и гетманская, господин ведь гетманом был.

- Мы его с серьгой хоронили, я помню – Кароль с ней на смертном одре лежал. Как она в ларце оказалась?

- Я не знаю. Боженка с плакальщицами, должно быть, сняли, когда тело мыли, - из бледного пан управитель стал пунцовым.

- Что значит - должно быть? Боженка знает, где ларец стоял?

- Да нет, только я… - Любош осекся, - ах да, я вспомнил: Боженка мне отдала перед похоронами, а я сам серьгу в ларец кинул. Старею, память уже не та.

По его виску покатилась крупная капля пота.