Наследницы Белкина

Спустя минуту из машины вылез мужчина, украшенный таким же золотым, как у детских макушек, валежником волос на голове, и крупная брюнетка в брючном костюме ярко-желтого, на границе лимона с безумием, цвета. Сестра с семейством, безошибочно определил я, вспомнив салатовую хозяйку дома.

Пропустив детвору, на террасе, как в волшебном фонаре, возникла Котик, в новом, не менее узком и салатовом платье. Она величественно взмахнула гигантской рукой, словно пасть разинула, и сошла в траву.

Осовелые от жары гости принялись выгружать из машины свои тяжелые баулы, а Котик руководила, взмахом речи и салатового рукава направляя процесс выгрузки.

— Пора сматываться, — сказала Алиса, решительно вставая.

Мучимые ветром юбки облепили ее субтильную фигурку. Платье билось и хлопало на ветру.

Мне стало грустно. Трепетанию синих стрекоз пришел конец.

Я тоже встал и, чувствуя слабую тошноту, подошел к краю крыши, понадеявшись, что великанша, занятая поклажей, меня не заметит.

Не тут-то было: продолжая жестикулировать, Котик обратила ко мне свое красное дубленое лицо и прокричала:

— Что это вы там делаете? Спускайтесь, есть разговор!

— Встретимся на поляне, — шепнула Алиса и юркнула в уютную синеву комнаты.

На террасу вышла и остановилась зеленая, тонкая, кузнечикоподобная тень.

Пока я топтался на краю крыши, тщетно выдумывая отговорки для Котика, ворота снова распахнулись и впустили желтый «Пежо». За ним, проворно проскочив между створками затворяющихся ворот, во двор въехал желтый, заляпанный разноцветными кляксами фургон. «Пежо» долго и бестолково парковался, сдавал назад, окунаясь в траву, рывком из нее вырывался и, кажется, в один из таких выпадов поцеловал «Фольксваген».

Ужимки с поцелуями вскоре разъяснились: дверца «Пежо» отворилась, и в гравий ввинтился острый лаковый каблук; за ним, более уверенно, — его напарник. Из лаковых каблуков стрелой лука-порея выросла девица с внешностью присмиревшей Жанны Агузаровой, тоже лаковая, начиная челкой с начесом и заканчивая пурпурным маникюром. Порывшись в лаковой черной сумке, в широких складках которой, как в шароварах Ивана Никифоровича, можно было бы поместить весь двор с амбарами и строением, девица достала пудреницу и два блестящих тюбика. Зажав тюбики между пальцами, она принялась за макияж, параллельно ведя мобильные переговоры и в перерывах между репликами и мазками выкрикивая что-то водителю желтого фургона.

Водитель во главе команды из пяти человек — весьма разношерстной, несмотря на одинаковые желтые футболки, — занимался разгрузкой фургона. Четыре субтильные девушки таскали увесистые коробки и свертки, деловито снуя от фургона к дому и обратно. Под занавес они стащили на землю громоздкие, белые, похожие на биде стулья и, подражая далеким египетским предшественникам, с душераздирающим скрипом покатили их в сторону предполагаемой пирамиды. Только тогда, наконец, показался пятый — загорелый, увитый фенечками детина с колючей стерней бородки и пшеничным пучком дредов — и продефилировал на веранду, грациозно неся в мускулистой руке миниатюрную расчесочку. За ним, эффектно поводя бедрами, двинулась лаковая девица, на ходу бросая косметику в бездонную сумку.

— Парикмахерша прибыла, — констатировал кузнечик голосом Лебедева.

И снова я шел по коридору, остро ощущая разницу температур: нагретый и густой воздух сверху, словно там висели мотки чего-то теплого и непроницаемого, и холодный снизу. Мне вдруг подумалось, что я брожу здесь в совершенном одиночестве, прокладывая в темноте никому не нужные маршруты.

Кое-что изменилось: мертвые пространства теперь были густо заселены. Первое из заселенных пространств явило мне весьма занимательную картину: два белых махровых халата сидели супротивно, по бокам длинной гильзы стеклянного стола, за бокальчиком белого сухого обсуждая перипетии своей таинственной махровой жизни.

По некоторым неопровержимым признакам в махровых бражниках угадывались Котик с сестрой. Обе были в густых, огуречного цвета масках, с корявыми эллипсами той же огуречной природы вместо глаз. Хрипло говорящие рты предусмотрительно не замазаны. Клеенчатые шапочки на головах. Культяпки колен, симметрично обнажившиеся по обеим сторонам столика и симметрично им отраженные, делали семейное сходство разительным.

Я изобразил подобие почтительной улыбки на случай, если огуречные глаза окажутся зрячими.