Наследный принц Андрюша

Так и есть. Нумерация вагонов шла с хвоста, и потому мне пришлось совершить крутой поворот и помчаться в обратную сторону, не забыв прибавить газу.

Когда, запыхавшись, я прибежал к седьмому вагону (давно таких пробежек не делал!), его покинули почти все пассажиры. Сходила пожилая пара — их встречала шумная ватага родственников.

Больше никто не появлялся. Неужто проворонил внука?

Кляня себя на чем свет стоит за опоздание, я вытащил Андрюшину фотографию и предъявил молоденькой проводнице для опознания.

— Скажите, пожалуйста, этот мальчик не ехал в вашем вагоне?

Розовощекая девица бросила беглый взгляд на снимок:

— Маленьких детей в вагоне не было.

— А это седьмой вагон? — на всякий случай я не поверил своим глазам.

— Вы что, не видите?

— Вижу,— покорно кивнул я.— Скажите, пожалуйста, а все сошли?

— Кажется,— на безмятежном лице проводницы появилось облачко сомнения,— мальчик еще остался…

— Ага, мальчик,— возликовал я и вскарабкался по крутой лестнице в тамбур.

Оттуда проник внутрь вагона и пошел по коридору, заглядывая в распахнутые двери купе. В третьем купе сидел мальчишка в джинсовом костюме и со скучающим видом поглядывал в окошко. Нет, решил я, ничего общего с моим внуком.

Я проскочил в конец вагона, а назад пошел уже медленнее. В висках стучало — проморгал, не встретил внука. Настя мне задаст перца. В противоположном конце вагона стояла проводница и, как я понимаю, на всякий случай присматривала за шустрым старичком.

У третьего купе я остановился:

— Простите, молодой человек…

Мальчик повернул ко мне хмурое, недовольное лицо — дескать, кто его отвлекает от раздумий о бренной жизни.

Если бы я мог, вернее, если бы мне не мешал избыточный вес, я бы подпрыгнул от радости. Я узнал своего внука. Точно такая же сердитая мордашка была у него и пять лет назад на любительской фотокарточке.

— Андрюша! — Я ворвался в купе, обнял и прижал к груди внука.

— Дедушка?! — в голосе внука прозвучало удовлетворение.

Судя по всему, он не сомневался, что его найдут и встретят. В конце концов, он не иголка в стоге сена, а личность и потеряться не может.

Андрюша оказался на голову выше меня. Но в отличие от меня — круглого, толстого — худым, костлявым мальчишкой.

— Экий ты, брат, худой,— огорчился я, но тут же нашел выход из трудного положения.— Ничего, бабушка тебя откормит.

Из коридора подала голос проводница:

— Граждане, освободите вагон.

— Это всё твои вещи? — с некоторым испугом я посмотрел на огромный чемодан, большую сумку и странное сооружение, похожее на чемодан, поставленный на попа.

— Мои,— сказал внук.

Я подхватил чемодан и странное сооружение, Андрюша перекинул сумку через плечо. Так мы прошествовали мимо проводницы.

— Внука встретил,— поделился я с ней радостью и добавил: — До свидания.

На перроне я снова подхватил чемоданы. От того, что один чемодан был выше другого, мне пришлось согнуться, и в таком скособоченном виде я решительно понесся к выходу на привокзальную площадь, где ждал меня верный вездеход. Но я переоценил свои силы и, не сделав и десяти шагов, вынужден был остановиться. Ко мне неторопливой походкой подошел Андрюша.

— Ты что, кирпичами чемодан набил? — пошутил я, чтобы оправдать свою остановку.

— А он на колесиках,— спокойно объяснил внук. Я нагнулся и увидел, что странное сооружение — то ли сумка, то ли чемодан — уверенно стоит на колесиках и его вовсе не обязательно тащить, изгибаясь, а можно просто толкать, что я и сделал.

— Здорово придумано,— восхитился я, увидев, как чемодан ловко заскользил по перрону.

На привокзальной площади я остановился возле вездехода.

— Полчаса, и будем на даче.

Андрюша с любопытством оглядел машину, даже обошел вокруг нее.

— Это что — «Роллс-Ройс» или «Лоррен-Дитрих»? — поинтересовался он.

Я засмеялся, услышав, что Андрюша сравнил мой вездеход с машинами начала века. Честно говоря, я питаю слабость к веселым, остроумным людям. Я очень обрадовался, что внук из их числа, а то сперва он показался мне хмурым, нелюдимым, короче говоря, букой. Хорошо, что первое впечатление оказалось обманчивым.

Мы погрузили нормальный чемодан и сумку в багажник, а чемодан на колесиках устроили на заднем сиденьи.

— Дед, так это и есть твой автомобиль? — спросил Андрюша, усаживаясь рядом со мной.

— Ага,— с гордостью подтвердил я.

— Отец мне все уши прожужжал — «у дедушки автомобиль, у дедушки автомобиль»,— внук и не скрывал разочарования.

Я, конечно, понимал, что мой вездеход рядом с «Жигулями» и «Волгами», не говоря уже об иномарках, выглядит нелепо, смотрится смешно, как старик, затесавшийся в компанию молодежи.

Я вставил ключ зажигания, нажал на педаль газа, но мотор не заводился…

— Странные вы люди, взрослые,— внуку изменило чувство юмора, он говорил зло,— вместо того чтобы говорить правду, вы беспрерывно врете своим детям…

Про себя я принялся уговаривать вездеход: «Мой старый приятель, заведись. Не дай осрамиться! Я понижаю, что ты обиделся. И я обиделся за тебя. Но он же мальчишка — ляпнул не подумав. Прости его и заведись с полуоборота. Давай покажем, что у нас еще есть порох в пороховницах…»