Наследство

Ефим Петрович Кряж, начальник столичного кабинета отдела гражданского следствия, оглядел группу, сформированную для расследования смерти Евстафия Мережского.

— Что там с молодым наследником?

Капитан Гастин откашлялся и сообщил:

— С наследником все хорошо. Служит. Когда не служит — пьет. В смерти отца винит мачеху. Алиби на тот вечер не предоставил, застеснялся, но мои псы нарыли — был он той ночью у куртизаночки одной на Яблоневой улице. Сослуживцы говорят, он часто к ней таскается.

— А мачеха?

Военный озадаченно свел брови.

— Вдова странная женщина. Загадочная, я бы сказал…

Пожилого капитана перебил Арефьев.

— Да бросьте. Девица не способна на убийство. Духа не хватит.

— Почему так думаешь, Афанасий? — спросил Кряж, приглаживая седую бороду.

— Я, что, зря ходил на нее смотреть? То, что не рада нам была — естественно, особенно, если учитывать, как вы, Станислав, — шутливый поклон в сторону седого военного — с ней разговаривали. Это отнюдь не доказывает ее вину. Вдова — обычная среднестатистическая девушка, удачно выданная замуж "любящей" родней. Нет, тут надо смотреть шире.

Капитан слушал неприметного мужчину недовольно, но возражать не стал. Арефьев был его непосредственным начальником, а с начальством, как известно, не спорят. Даже если оно смеется над твоими методами работы.

— А что, у тебя есть соображения на этот счет? — поинтересовался Ефим Петрович. В ответ кивнули.

— Есть. Псы проделали кое-какую работу и выяснили некоторые интересные факты о нескольких лицах из ближайшего окружения стального короля. Наиболее интересны следующие личности: господин Римский, который после смерти Мережского, передал все бумаги его жене, а сам стал заниматься какими-то махинациями с сыном покойного, родители Екатерины Мережской, чересчур активно вцепившиеся в идею сделать дочь полной наследницей умершего, вопреки его завещанию, некий Михаил Климский, из ниоткуда появившийся в доме графа после его смерти и имеющий, судя по всему, большое влияние на вдову, экономка, племянник которой стоит на учете в отделе стороннего контроля, и близкий друг графа Ореев, в свое время желавший выдать за товарища собственную дочь и чрезвычайно оскорбленный тем, что его семье предпочли инкнесскую. Брат Ореева, кстати, работал в отделе стороннего следствия, ведущего, как мы знаем, дела особого, так называемого «магического» свойства.

— Судя по всему, вы предполагаете, что это не простое убийство, а с использованием магической материи?

— Я не полагаю, я точно знаю это. Ознакомьтесь с исследованиями из лаборатории.

Кряж изучил протянутые ему бумаги, потом передал их капитану.

— Все это очень…странно. У вас есть план?

— Есть.

— Что ж, вводите Гастина в курс дела и начинайте действовать. Стыдно нам с вами должно быть, столько времени прошло, а мы все информацию собираем.

Арефьев самодовольно улыбнулся.

— Не волнуйтесь, в ближайшие недели вам будет что отписать начальству.

* * *

Николай повертел в руках пустую бутылку и с недовольным видом скинул ее на пол.

— Вот стерва! Она теперь моего врага прикармливает! Наняла какого-то проходимца, поселила в материном доме, и строит втихомолку против меня козни!

Аглая по-матерински погладила юношу по голове.

— Радуйся, что он появился. Теперь у нас есть шанс выставить твою мачеху в неприглядном свете. Стоит лишь немножко подождать.

— Да? — удивился младший Мережской. — А ты уверена? Ну…что у них будет? Она же холодная, как рыба! И бледная, как моль! Кто на такую позарится? Хотя, деньги, конечно, добавят ей привлекательности. Ну как? Думаешь, сойдутся?

Женщина усмехнулась.

— Уверена.

— С чего вдруг?

— Характеры и ситуация располагают к сближению этих двух натур. Он нетерпим к лицемерию и несправедливости, порой вспыльчив, но отходчив, склонен признавать свою вину и пытаться ее искупить. Ему захочется защитить несчастную вдову, помочь ей, а это означает его постоянное присутствие рядом с ней. Она склонна полагаться на других, не способна выстоять в одиночку против своей семейки, а значит, будет цепляться за этого провинциала, как за единственную надежду. Ему будет импонировать ее слабость, ей понравиться его забота и, падкая на чужую ласку, она в конце концов упадет к нему в постель.

Офицер горько вздохнул.

— И долго ждать?

Аглая села рядом, преданно заглянула хозяину в глаза.

— Ждать придется. Но не думаю, что долго. Поверь мне, скоро твоя мать и моя подруга будет отомщена.

— И отец, — добавил юноша.

Экономка послушно повторила:

— И отец. Принести еще вина?

— Нет. Позже. — Николай решительно встал. — Сейчас мне нужна свежая голова.

Юноша потянулся к лежащему на столе ножу. Аглая довольно улыбнулась.

* * *