Наследство

Недосекина. А если и не клевета. Одному человеку трудно жить. Чего б вам не жениться?

Картузов. Невесту не подыщу... Боюсь ошибиться. Человек не молодой...

Недосекина. Так и возьмите себе средних лет. Очень молоденькую опасно.

Столетов. Прямо в яблоко попали, Любовь Петровна. Девочку на танцплощадку будет тянуть, а полковника Картузова под теплое одеяльце... Ему б такую, как Варенька.

Варвара. А я что, из ряда молодых уже выбыла?

Столетов. Если молодых делить на несколько разрядов, то из первого выбыли, а в самый хороший, наливной попали...

Варвара. Златоуст вы, Петр Петрович!

Столетов. А где же ваш законный супруг?

Варвара. В командировке.

Столетов. (Картузову). Значит, тебе, Миша, повезло.

Варвара. Он скоро будет дома. С вокзала на пути домой.

Недосекин. Тогда пора за стол.

Недосекина. Я же вас никак не усажу.

Столетов. Раз-два — сели.

Все садятся за стол.

Недосекин(разливает вино). Налито у всех? Варя, почему у тебя пустая рюмка?

Столетов(Картузову). Товарищ полковник, объявляю вам выговор.

Картузов. Но ведь ты тоже сидишь рядом с Варенькой?

Столетов. Я поручаю тебе заботу о ней. (Наливает Варваре.) Тихо. Слово имеет генерал Недосекин.

Недосекин. Вот что, друзья мои, спасибо, что не забыли нас с Любой в праздничный день... Выпьем за наши боевые дела! За все, что мы сделали для нашей Родины! За нас самих! И, конечно, за наших прекрасных женщин!

Столетов(поднимаясь). Молодец, Павло. Прочувственно. А помнишь? (Читает.)

А сколько гордости
и сколько было радости
В те дни хмельные,
от победы знойные,
Когда сквозь тучи
вышли все же радуги
И земли все прошили
и заполнили.
Нет, не поднялись флаги
с черной свастикой,
Над нашею Москвой
не развернулися;
И не проехали
фашистские династии
По площадям московским
и по улицам.
Но наш взметнулся,
пулями пробитый,
Над куполом рейхстага
в небо синее, —
В нем было все:
и Кремль, и Россия,
И слезы матерей,
что не забыты.

Чокаются. Звонок.

Недосекин. Рюмки не ставить. Пьем до дна.

Повторный звонок.

Варвара(уходит открывать). Я открою.

За дверью веселые голоса.

В комнате появляются Шумов и Варвара.

Шумов(он навеселе). А вот и мы, собственной персоной. Приветствую пламенно родителей и дорогих гостей. А сам прошу извинения за то, что служебные обязанности не позволили мне провести праздник в кругу семьи... Мамочка и папочка, со мной еще два мальчика! Хорошие парни... Я прошу, чтобы вы пригласили их за наш дружеский стол... Варя, попроси родителей.

Варвара. Перестань паясничать.

Шумов. Женушка, вы не в духе?

Недосекина. Пожалуйста, Костя, пожалуйста.

Шумов. Благодарю. (В открытую дверь.) Эдуард, Василий, прошу. Мы приглашены за праздничный стол.

В комнату входят Эдуард и Василий.

Это мои друзья, боевые современные парни. А это друзья-однополчане моего дорогого тестя. С одной стороны — поколение, которое ни с кем и ни с чем, кроме бюрократизма и консерватизма, не воевало и не воюет, с другой — офицеры и генералы, люди безмерной храбрости и воинской отваги. Павел Николаевич, разрешите мне выпить за ваших друзей.

Столетов. Спасибо.

Шумов(чокается с военными). За ваше здоровье. Подняться, мальчики.

Все поднимаются, чокаются друг с другом.

Ура-а!

Все нестройно кричат «ура».

Столетов. Для нас ваши слова очень много значат...

Недосекин. Если бы они их искренне говорили...

Шумов. Тестюшка, не клевещите на нас... Вы все — символ героического прошлого.

Картузов. Вы что же, нас уже в прошлое списываете?

Эдуард. Но уж к настоящему-то вас, извините, трудно причислить.

Шумов, Тихо, Эдька... Он, извините, во временах плохо ориентируется. Путает прошедшее, настоящее и будущее. Варя, дай гитару, пусть Эдька лучше споет. Произношение речей ему противопоказано. Тестюшка, вы не возражаете, если здесь прозвучат песни?

Недосекин. Я-то не возражаю, а вот как гости?

Столетов. Прекрасно.

Картузов. Современные песни?

Шумов. Ультра. Варя, гитару!

Варвара уходит, возвращается с гитарой.

Эдуард(взяв гитару, поет хриплым голосом).