Наследство для ведьмы (СИ)

   – Я ждал тебя так долго, – скованно улыбаетcя и кладет ладонь на мою ногу. Вздрагиваю, когда пальцы нежно сжимают колено. - Ты все поймешь со временем. А пока… я хочу попросить тебя. Пожалуйста,дай мне имя.

   Просьба звучит так внезапно, что я теряюсь, не сразу осознав услышанное.

   Иррациональность происходящего накатывает стремительной волной, унося с собой последнее разумное, что еще протестует, кричит и воет аварийной сиреной.

   – Имя? Какое имя ты хочешь? – запинаюсь , а мысли все сосредоточены на ощущении его пальцев на моей ноге. Тепло, словно горячий кот лежит на коленях. – О чем ты?

   – Я приму любое, каким ты пожелаешь меня называть, - снова улыбка, осторожная и неуверенная.

   Рука дрожит, когда я поднимаю ее и, не отдавая себе отчета, тяну вперед. Пальцы ходуном ходят, отводя черную волнистую прядь с бледного лба. Веду выше, пропуская прядки сквозь пальцы, ласкаю бессознательно,и мужчина у моих ног прикрывает веки, склоняя голову.

   Я уже трогала эти волосы, я уверена. В своем сне.

   Смотрю в бледное лицо в обрамлении черных волос и никак не могу вспомнить, как бабуша звала своего кота. Кажется, у него действительно не было клички.

   Неправильно.

   У моего кота должно быть имя.

***

   Стою окoло бабушкиной могилы. Сжимаю в ладони букет oбыкновенных розовых гербер, купленный в небольшом магазинчике близ кладбищенских ворот. Продавец предлагала мне взять пышные и роскошные розы, но я настаивала на простых, непримечательных цветах. Герберы сложно назвать такими, но особого выбора у меня не было – аcсортимент магазинчика не предполагал скромные ромашки.

   Бросив быстрый взгляд сквозь стеклянную витрину на мою старую машину, продавец наверняка посчитала меня бедной студенткой, а потому даже сделала небольшую скидку. Но я выбрала розовые герберы не потому, что у меня не было денег.

   Смотрю на бабушкину могилу. Сердце противится разуму, сжимается и ноет.

   Так много хочется озвучить, за столько несовершенных поступков попросить прощения. Сказать спасибо.

   Нo я молчу, потому что не умею разговаривать с мертвыми.

   Пока не умею.

   Ухмыляюсь двусмысленности мелькнувшей мысли.

   Ненавижу долгие прощания, от которых рвет душу. К тому же, возможно, когда-нибудь мы ещё встретимся с бабушкой, и я скажу ей все, что не успела.

   Наклоняюсь и бережно кладу букет на рыхлую землю. Прощально постукиваю костяшами пальцев по оградке, разворачиваюсь и возвращаюсь назад. Иду по узкой тропинке, с легкостью находя обратную дорогу.

   Не понимаю, как я могла заблудиться здесь . Улыбаюсь, солнце ласкает лицо, редкими лучами пробиваясь сквозь плотные кроны высоких деревьев.

   Миную приоткрытые створки кладбищенских ворот; кованая решетка, скрипнув несмазанными петлями, выпускает меня на яркое солнце.

   Щуpюcь, вcматриваяcь вперед. Улыбка снoвa pаcтягивает губы, когда взглядом встречаюсь со своим фамильяром. Стоит около моей машины, небрежно прислонившись к двери. В этот раз не забыл надеть обувь.

   В черных волнистых волосах играет легкий полуденный ветерок, бледная кожа словно обветрилась на солнце, покрывшись налетом чуть заметного загара.

   Кто знает, может быть, этому виной вовсе не солнце , а моя кровь.

   Шея все еще болит, хотя прошло уже больше недели. Каждое утро, прежде чем приклеить новый пластырь, он целует мою ранку, осторожно касаясь кончиком мокрого языка, а потом, прикрыв веки, прижимается щекой к моему плечу.

   Диковатый человек с повадками ласкового кота.

   Мне еще многому придется его научить, но плохому он научился сам.

   Щелкает зажигалкой, подносит ее к зажатой в зубах сигарете, глубоко вдыхает, выпуская облачка пара через ноздри. Поднимает на меня взгляд ярко-зеленых глаз.

   – Все в порядке, Айно? – спрашивает, опуская руку с зажатой между пальцев сигаретой.

   – Да, конечно. Не волнуйся, - лезу в задний карман джинс и достаю автомобильный брелок с символикой моей развалюхи на четырех колесах. Ключи тихо звенят, когда я кидаю их в протянутую ладонь фамильяра. Ловит с кошачьей ловкостью, зажимая в кулаке.

   – Честно, все еще сомневаюсь,что ты умеешь водить машину, - признаюсь откровенно, наблюдая, как он подносит к губам сигарету. Подхожу ближе, замирая в шаге от носков черных ботинок.

   – Я наблюдал за тобой всю твою жизнь, а ты даже не знала об этом. Думаешь, у меня нет водительского удостоверения? – ухмыляется, выдыхая дым в сторону.

   Дотрагиваюсь до серой футболки. Веду ладонью вверх по плоскому животу, ощущая под мягкой тканью вмиг напрягшееся тело.

   – Ты правда был у меня в комнате, когда я… спала? – смотрю в зеленые глаза, поглаживая твердую грудь. - И фотографировал меня? Но… как?

   Молчит какое-то время, не отводя взгляда. Сигарета тлеет в отведенной в сторону руке.

   Солнце играет в черных волосах, ласкает лицо, лучами скользя по чуть приоткрытым губам.

   Когда начинает говорить,то голос его звучит твердо.

   – Я уже объяснял тебе, что быть с тобой рядом – моя потребность, а как – не имеет значения.

   – Потребность? - подаюсь вперед, вжимаясь в него бедрами, пряча улыбку в мягком поцелуе. Губы его нежные и покорные, раскрываются послушно, впуская мой язык. Целуемся неторопливо,делясь незатейливой лаской.