Наследство для Венеры (СИ)

Конечно же, не сеном! Что здесь за народ такой?

— На закате спать нельзя, голова болеть будет, — продолжил Максимыч. — Кроме того, вы заняли мою комнату.

— Не знала, простите. А ещё я выпила чай и съела три пряника.

— Спускайтесь, ужинать будем и знакомиться.

Он легко оттолкнулся от подоконника, тихо свистнул и вышел из комнаты. Собаки потеряли всякий интерес к гостье и ринулись за ним, цокая по полу когтями. Венера поспешно поправила покрывало и, не мешкая, отправилась следом за хозяином, лишь, в отличие от собак, не виляя хвостом.

На столе стояла сковорода с жареной картошкой, лежали в тарелке свежеё огурцы, помидоры и нарезанный ломтями хлеб.

— Как вас величать? — Максимыч поставил перед ней тарелку, — сами кладите, что нравится.

И сел напротив неё.

Только сейчас она его разглядела. Старик оказался молодым мужчиной.

— Зачем вы носите бороду и усы, вы же молодой! — воскликнула она.

— Так как к вам обращаться? Хромов представить не удосужился, — игнорируя её вопрос, уточнил хозяин.

— А давно вы на него работаете?

— Знаете, что, дамочка? Давайте начнем сначала! Зовут меня Максимом, но все предпочитают называть Максимычем. А вас?

— Меня зовут Венера Даниловна Милославская. Но здесь почему-то я была исключительно «солнышком», хорошо хоть не зайкой, котиком и прочим зверьем. Зовите меня Верой.

— Значит, вы решили выйти замуж за Хромова? Занятно.

— Что именно? — вскинулась Венера. — Разве не все люди хотят иметь семью?

— Нет. Я не желаю. Но речь не об этом. Вы хорошо знаете мужчину, с которым приехали?

— Мне бы не хотелось, показаться неучтивой, Максим, но вам-то, какое дело? Служите у моего жениха, вот и продолжайте в том же духе! — сердито откликнулась Венера.

Максим рассмеялся. Венера не вытерпела и тоже улыбнулась.

Он ей уже нравился, этот молодой мужик, по уши заросший бородой. Он выглядел брутально и загадочно, и почему-то хотелось окрестить его благородным пиратом.

«Осторожно, Венера, — скомандовала она себе, — ты стала достаточно взрослой и больше не теряешь голову»!

— Предлагаю не задавать неловких вопросов, а если невзначай получиться, то можно не отвечать. Как вам подобный вариант? — осведомилась девушка после некоторого молчания.

Картошка была так вкусна, она и не заметила, как умяла то, что было на тарелке, и только когда стала добавлять из сковороды, опамятовалась.

«От скромности ты не умрёшь, родная! Хозяину-то оставь»!

Она вспыхнула из-за отсутствия манер, затем ещё гуще покраснела, когда засекла ироничный взгляд хозяина, дёрнула бровью и положила себе в тарелку ломоть ржаного хлеба и огурец.

Раз уж оконфузилась, придётся продолжать в том же духе, пусть думает, что хочет!

— Коньячку?

— Спасибо. Свою каждодневную норму я уже выпила, — высокомерно отозвалась Венера.

— Ну, ну. Принимается. О себе хоть что-нибудь можете рассказать?

— Мне утаивать нечего. Я из Санкт-Петербурга, с женихом познакомилась на вечеринке у друзей. Мы с ним месяц встречались.

— Солидный срок, — хмыкнул Максим.

— Не перебивайте. Хромов сделал предложение, но я не ответила. После все же решила согласиться и приехала. Хотела сделать сюрприз.

— Да вы, похоже, крайне неуравновешенная особа!

— Не судите, да не судимы будете! — парировала барышня.

— А чем вы занимаетесь? — поинтересовался хозяин дома.

— Я сваха.

— Кто? — едва не поперхнулся Максим, все же ей удалось вывести его из равновесия.

— Сваха. Людей сватаю.

Максим захохотал. А Венера обиделась.

— Вовсе не смешно! Очень важное дело! Я и вам могу отыскать супругу, если пожелаете.

— Ну, уж нет! Только не я! Предпочитаю независимость!

— На самом деле вы несвободны! Вы только полагаете, что это так. Вы находитесь в темнице своих принципов! Холостяк — ущербный мужчина! Ему не с кем поделится ни радостью, ни бедой! У него не волнуется душа за родных и близких! А душа обязана страдать, только тогда человек становиться человечным. Холостяки — чёрствые люди. У них портится характер, и они умирают в одиночестве, — убеждённо, с экспрессией произносила Венера, не заметив, как пафосно и не к месту её речь слышится в пустой столовой, а сидящий напротив мужчина подсмеивается над ней.

— Да, неприглядную судьба вы мне обрисовали! Подумать только! Умереть в одиночестве! А если женюсь?

— Умрёте на руках безутешной подруги жизни, — категорически изрекла Милославская.

— Спасибо, утешили. Я лучше один поживу. Из вашей пламенной речи я понял только одно, едва женюсь, моя супруга постарается побыстреё стать вдовой.

— Вы абсолютно все перевернули! Я сообщала о глубокой старости. Супруги вместе живут долго, так свидетельствует статистика. И зачастую женатые мужчины, подчёркиваю это, переживают своих благоверных! — горячилась девушка.

— И сколько времени трудитесь свахой? — уточнил Максим. К слову сказать, его удивил энтузиазм гостьи, давненько ни от кого он не слышал пламенных речей ни по любому предмету и та искренность, с которой здесь проповедовала Венера о браке, нравилась ему.

— Десять лет! — гордо сообщила девушка.

— Ого! И сколько брачных союзов свершилось, благодаря вам?

— Не считала, но со многими семействами поддерживаю связи.