Наследство Гокинса

Чтобы покончить со свербящими мыслями, вызвал Ремми. Лозер тут же прибежал, подняв мне настроение. Боится меня, уважает.

- Я еще ничего не успел узнать.

- Про тетку? Плохо, впрочем, ладно. Я по другой причине тебя вызвал. Значит так. Хочу знать про двоих местных. Одного зовут Ивко. Знаешь такого?

- Да, - кивнул головой Ремми.

- Кто он?

- Его отец маленький магазин содержит. Совсем маленький. А сам Ивко больше общается с Гариком.

- А такой широконосый, знаешь его?

- Так это, кажется, Гарик.

- Даже так? - я улыбнулся.

Все удачно складывается, оба будущих моих личных лозера опознаны. Один - сынок лавочника.

- А этот кто такой? Кто родители?

- Отец Гарика нотариус.

- А это что такое? С чем едят? Папаша Гарика бумаги заверяет?

- Ну да.

- Ладно, свободен, иди дальше про тетку вынюхивай.

После ухода Ремми я повеселел. Эти двое оказались сыновьями мелкого лавочника и какого-то бумагомараки. Проблем у меня с ними не будет. Смогут ли найти деньги? Это их проблемы, пусть ищут, где хотят. Хоть украдут. Ивко проще, раз у отца лавчонка, значит, и деньги от выручки должны быть. Правда, наличными расплачиваются немногие, большинство предпочитает оплату через идентификатор. Но все равно какие-то наличные денежки в кассе есть. Пусть достает, а не сумеет, будет ходить битым.

С Гариком сложнее. Но там тоже какие-то деньги должны быть. Когда мы с матушкой оформляли наследство, наши дела вел адвокат. Он же и с нотариусом, что оформлял наследство, расплачивался. Но наличных денег не было. Может, другие клиенты к этому нотариусу с деньгами приходят? А не принесет Гарик завтра фартим, будет бит. У меня разговор короткий. Я же крутой зубастик!

Вечером матушка отдала мне недостающие двадцать пять фартимов. Теперь можно и зубы вставлять. Так что спать я лег в прекрасном настроении.

На следующее утро я решал задачу - что делать? Торопиться в клинику, чтобы оплатить импланты? Или идти на встречу с этими лозерами, вчера я им назначил на двенадцать часов дня. Если задержусь в клинике, эти двое меня не дождутся и могут уйти. Поэтому, немного подумав, решил вначале забрать у них пару фартимов, назначить очередную дату платежа, а уж потом без спешки идти в клинику. Может быть, там сразу начнут вживлять новые зубы?

В двенадцать часов я неспешной, даже ленивой походкой подходил к скверу, где была назначена встреча. Оба лозера меня уже ждали. А как иначе? Не мне же их дожидаться? Только я к ним подошел, как откуда-то сбоку выскочило двое полицейских в защитном вооружении. Не говоря ни слова, они повалили меня на землю, да еще и несколько раз больно пнули по ногам. Я лежал в своей хорошей одежде на сырой после прошедшего ночью дождя земле и не мог поднять головы. Видел только землю, да траву. Зато все слышал. Со стороны послышался властный мужской голос:

- Поднимите засранца.

Когда меня грубо подняли, да еще и засветили кулаком по ребрам, я смог разглядеть человека, отдававшего приказания. В гражданской одежде, но тоже какой-то полицейский чин, свидетельством чему была нашивка на его рубашке.

Гарик и Ивко по-прежнему стояли рядом и со злорадным видом смотрели на меня.

- Этот? - спросил начальник.

- Да, он, - ответил широконосый Гарик, а Ивко молча подтвердил.

- Давай, - начальник мотнул в мою сторону головой.

Гарик ухмыльнулся и с довольным видом шагнул ко мне. Упасть на землю мне не дали полицейские, крепко державшие меня в своих ручищах. После третьего удара у меня потемнело в глазах, и я почувствовал, как лечу вниз. Это полицейские перестали меня держать. А потом меня добил удар ногой по ребрам. Ну и гад же этот Гарик! Я же его вчера только один раз ударил, а он меня сейчас сколько?

- Всё? - донесся голос начальник.

- Да, господин Раггерт, - это Гарик ответил.

- Тогда тащите его в машину.

- До свидания, господин Раггерт, - сдвоились голоса Гарика и Ивко.

После непродолжительного путешествия в полицейской машине меня попросту вытолкнули из нее на землю, заставили подняться и повели внутрь здания полицейского управления. Там посадили на скамейку в коридоре, оставив охранять одного из этих мордоворотов. Я понемногу пришел в себя. Ребра болели, но вроде, переломов нет. Оглядел себя и пришел еще в большее уныние. Хорошая одежда превратилась в какие-то грязные тряпки, требующие немедленной стирки. Руки все в грязи, да и лицо, думаю, тоже.