Наследство и наследники. Том II

Французское международное частное право отдельно регулирует наследование движимого и недвижимого имущества. Наследование недвижимого имущества подчинено закону места нахождения имущества (абзац второй статьи 3 ФГК). Следовательно, наследование недвижимого имущества, находящегося во Франции, должно регулироваться нормами французского права. Французские судебные органы отводят себе исключительную компетенцию в этом вопросе и последовательно не признают иностранных судебных решений, вынесенных в отношении недвижимого имущества на территории Франции[277].

Наследование движимого имущества подчинено закону последнего места жительства наследодателя. Судебная практика при этом исходит из презумпции нахождения движимого имущества в последнем месте жительства наследодателя. Таким образом, нормы французского наследственного права подлежат применению во всех случаях, когда последним местом жительства наследодателя была Франция[278].

А вот японский Закон № 10 о применимом праве от 21 июня 1898 г. предусматривает, что «наследование регулируется правом страны гражданства наследодателя» (статья 26) [279].

В соответствии с Законом Польши «Международное частное право» 1965 г. регулирование наследственных отношений также осуществляется по закону гражданства наследодателя в момент его смерти. Вместе с тем данная универсальная коллизионная привязка не охватывает всех вопросов наследования: действительность завещания и других правовых действий определяется законом гражданства наследодателя в момент совершения этих действий. При этом в качестве субсидиарной нормы дополнительно формулируется положение о подчинении формы завещания (или формы соответствующего правового действия) закону места его совершения[280].

Таким образом, польское законодательство закрепляет коллизионную норму в области наследования, отличную от закрепленной в российском законодательстве. Это означает, что на практике может возникнуть проблема «обратной отсылки», которая обусловлена столкновением коллизионных норм разных правовых систем (ситуация, именуемая в международном частном праве «коллизией коллизий»). Такое может иметь место в том случае, когда, например, гражданин Российской Федерации умирает, проживая на территории Польши. Его последним постоянным местом жительства была Варшава. При рассмотрении дела в российском суде по иску одного из наследников, оспаривающего действия нотариуса, не включившего его в круг наследников, возникает вопрос о том, право какого государства должно определять категории лиц, призываемых к наследованию. Согласно статье 1224 ГК РФ этим правом должно быть право Польши (право последнего постоянного места жительства наследодателя). Однако польское законодательство «отсылает» решение этого вопроса к российскому праву (закону гражданства наследодателя в момент его смерти)[281].

Надо отметить, что существенное влияние на вопрос об определении применимого права в наследственных правоотношениях в европейских странах оказало принятие Регламента (ЕС) № 650/2012 Европейского парламента и Совета Европейского Союза от 4 июля 2012 г. «О юрисдикции, применимом праве, признании и исполнении решений, принятии и исполнении нотариальных актов по вопросам наследования, а также о создании Европейского свидетельства о наследовании»[282].

Указанный Регламент устанавливает, что «правом, применимым ко всем вопросам наследования в целом, является право государства, в котором умерший имел место постоянного жительства на момент смерти» (пункт 1 статьи 21)[283].

При этом для определения постоянного места жительства, органы власти, в чьей компетенции находится наследование, должны провести полную оценку обстоятельств жизни покойного за годы, предшествовавшие его смерти и в момент смерти, принимая во внимание все фактические обстоятельства, в частности, продолжительность и регулярность пребывания покойного в рассматриваемом государстве и условия и причины пребывания. Определяемое таким образом постоянное место жительства должно иметь тесную и постоянную связь с рассматриваемым государством, принимая во внимание особые цели настоящего Регламента (пункт 23 преамбулы Регламента)[284].