Наследство Каменного короля

- Небось, сидят сейчас, и головы ломают, что дальше делать, - снова усмехнувшись, продолжил Лотар. – К Драмланригу только один путь – через мост, а там в ряд не больше десятка солдат пройдёт, и от их таранов толку немного. Это самый неприступный замок в Корнваллисе, - с гордостью добавил он.

Эдмунд снова кивнул, глянув вниз. Там, в головокружительной глубине пропасти, бушевал прибой. Белые барашки волн, разбиваясь о подножие скалы, хлопьями пены оседали на тёмных от влаги камнях.

Кажется, размышлял он, нам самим не помешало бы подумать о том, что делать. Сидеть и ждать? Но только чего? Драмланриг, окружённый морем, действительно способен выдержать очень долгую осаду. По словам герцога Ллевеллина, с севера на помощь движутся войска Пепина Бедвира, с запада – отряды Фулька Гленгорма и графа Хантли, однако, даже если собрать их все вместе, с той тысячей наёмников, что в самом Драмланриге, превосходство врага останется неоспоримым. А если армия Бедвира ударит королю в тыл, то, хочешь не хочешь, Ллевеллину придётся открыть ворота и поспешить на помощь союзнику, даже без шансов победить. Герцог не будет прятаться за стенами и трусливо наблюдать, как убивают его друга. А Лотар рвётся в битву, как истинный эорлин, но эта битва будет означать смерть.

Эдмунд терялся в догадках: только он один это понимает? Или понимает не так? Что-то ему подсказывало, что Пемброк Ллевеллин отдаёт себе в этом отчёт, но знает, что не может поступить иначе, чем велит рыцарская честь.

По последним известиям, старый Пепин вёл себя как безумец: его отряды стремительно продвигались на юг, сея в королевских землях опустошение и гибель.

- Знаешь, как его называют? – шепнул как-то Лотар. – Бичом Белара. Дед не говорит об этом, потому что сам не одобряет того, что творит Бедвир. Он считает, что Первородным так поступать негоже.

На стенах замков, что оставлял позади себя Западный герцог, на копьях красовались сотни отрубленных голов, хижины и уже почти пустые закрома горели, а женщины выли воем над телами убитых мужей, братьев и сыновей. Бедвир попрал самый древний из военных обычаев корнов: запрет трогать крестьян и наносить им какой-либо ущерб.

Говорили, что юная Теа Бедвир умерла после тяжёлой лихорадки. Герцог лязгал зубами от ненависти, не боялся никого и ничего, и не оставалось сомнений, что он даже не обратит внимания на численность противника, а завидев его, сразу вцепится, как собака в загривок медведю. Ллевеллин неоднократно пытался предупредить его об опасности, но за эту неделю новостей не было никаких: судя по всему, вражеские лучники тщательно следили за тем, чтобы ни один голубь не улетел далеко от замковых стен.

Да, невесело подумал Эдмунд, когда руку помощи протягивает человек по прозвищу «Бич Белара», стоит задуматься: та ли это помощь, которая приведёт к счастливой развязке?

***

- Строиться!

- По двое!

- Гарет и Эвон со своими десятками в авангард!

- Мейлир, топоры не забыть! Смолу, верёвки! Плотников двадцать человек!

Эдмунд торопливо распахнул ставни. В нижнем дворе Драмланрига творилось столпотворение: лошадиное ржание и людской гомон висели в воздухе; конные наёмники выстраивались перед воротами, все с копьями и уже опущенными забралами; пешие ратники подтягивали завязки у камзолов и напоследок проверяли, легко ли клинки выходят из ножен; с дюжину человек, ругаясь на чём свет стоит, вытаскивали из подвала небольшие бочонки; ещё один, с трудом уворачиваясь от лошадиных копыт, нёс охапку факелов.

Эдмунд наспех оделся, схватил меч и, даже не зашнуровав рубаху, ринулся вниз. Рывком распахнул дверь – и едва не упёрся лицом в круп герцогского коня.

Пемброк Ллевеллин сидел в седле прямо, как пальма. Длинная белоснежная борода лежала на сверкающей кольчуге; свой шлем с золочёным гребнем он держал в руке. Рядом стоял Лотар, вцепившись в поводья, и умоляюще смотрел на деда. Вороной жеребец, пофыркивая, тёмным взглядом косился на Лотара.

- …нет, - сурово говорил герцог, - ты остаёшься.

- Что случилось? – крикнул Эдмунд. Во дворе стоял дикий ор.

Ллевеллин повернулся в его сторону.

- Эд, мальчик мой! Час назад дозорные донесли, что сюда движется армия. Один божится, что это Бедвир: он вроде бы разглядел его красного единорога. И ещё другие стяги, кажется, моего сына Фулька.

- А Хартворд?.. – выдохнул Эдмунд.

- Нет. Хартворда нет. Вы вовремя отправили гонца.

- Что вы хотите делать?

- Этот старый дурак Пепин нападёт. Я должен спешить.

- Но… может быть, ещё не поздно его предупредить?

- Мы уже зажгли огни. Люди без устали подают сигналы. Но неужели ты думаешь, что у Рича или графа Тэлфрина не хватило разумения, чтобы выставить разведчиков на подходах к Драмланригу? Боюсь, они узнали о приближении Бедвира раньше нас, и сейчас перестраиваются. Не нападёт он – нападут они. Ты видишь? - уже рассвело, а требушеты не стреляют. Ясно, что у этих господ другие дела. Мы ударим им в спину. Они этого не ждут, и это наша единственная возможность. Кто знает, - герцог усмехнулся в бороду, - может, сегодня вечером мы ещё выпьем доброго эля со стариком Пепином…