Наследство хуже пули

Через час, стреляя мышкой по фотокарточкам, появляющимся на экране монитора, Метлицкий и ордынский следователь будут искать знакомое лицо в базе данных отдела паспортно-визовой службы области. Однако еще до того момента, как оба они, дрогнув сердцем, укажут на экран, где будет красоваться фото и данные под ним: «Громов Андрей Алексеевич», случится одна забавная история.

В кабинете раздастся телефонный звонок, и дежурный по управлению, весьма довольный тем, что хоть одно должностное лицо находится в столь поздний час на рабочем месте, сообщит:

– Роман, тут мне каждые полчаса какой-то шкет названивает, да я понять ничего не могу. Какие-то дяди, какие-то теплоходы… На психа вроде бы не похож, психи в его возрасте не о теплоходах, а о заминированных школах рассказывают. Да и час такой, что до ближайшей контрольной по математике далековато…

– Сейчас спущусь, – пообещал Метлицкий и, оставив Бабушкина наедине с компьютером, сошел по лестнице в дежурную часть.

– Послушай разговоры, – и дежурный, отмотав на резервном магнитофоне десяток метров пленки, включил воспроизведение.

«…– Дядя милиционер, я звоню с пристани в Шарапе. Какие-то козлы затолкали дядю Андрея на теплоход и собираются отплывать.

– Тебя как зовут, мальчик?

После длительной тишины снова слышится вопрос дежурного:

– Мальчик, ты тормоз?

– Меня зовут Костя.

– Хорошо, Костя, кто такой дядя Андрей?

– Я не тормоз.

– Мы это уже выяснили. Кто такой дядя Андрей и зачем его козлы затолкали на теплоход?

– Ты почему такой тупой, ментяра? Я тебе говорю – козлы с оружием пришли и затолкали дядю Андрея на теплоход. Вам нужно срочно ехать в Шарап и накрывать всю эту шайку, а вместо этого ты мне задания задаешь!»

Через двадцать четыре минуты:

«…– Дядя милиционер, это опять я, Костя. Я на теплоходе.

– Молодец, Костя.

– Где подкрепление?

– Костя, давай я угадаю. У тебя родители уехали в город, бабушка спит, а тебе не спится? У тебя под одеялом, кроме телефона, есть еще деревянное ружье и фонарик… верно?

– Дядя, давай я теперь угадаю. У тебя в голове, кроме ваты, нет ничего совершенно. У меня садится трубка, и, если ты не дашь команду катерам брать на абордаж наш теплоход, скоро тебе, подполковнику, присвоят очередное звание – майор».

Через двадцать семь минут:

«…– ГУВД, дежурная часть, помощник дежурного Савельев.

– Дай-ка мне дядю.

– Какого дядю?

– С которым я полчаса назад разговаривал.

– Товарищ подполковник, ваш племянник звонит…

– Костя, это ты? – дежурный.

– Это я. Я тут их немного задержал, якорь скинул. Но если…

– Мы уже обсудили это. Костя, катера идут. Я только хотел кое-что выяснить… Костя, а о чем козлы разговаривают?

– А о чем козлы могут разговаривать? Говорят – в Томск нужно идти. И еще болтают что-то не по-нашему.

– По-чеченски?

– Не, как черные базарят, я знаю. Они на другом языке говорят. Я его в школе учил, но как называется, не помню.

– Понятно… Костя, а куда теплоход движется?

– К Новосибирску. Я так думаю, что уже подошел. Дядя, в трюме холодно, и трубке моей кранты…»

Метлицкий почесал пальцем висок и ткнул пальцем в магнитофон.

– Номерок списал?

– Да, – кивнул дежурный. – Принадлежит Громову Андрею Алексеевичу. Я пробил – не судим, не значится, не ищется. Зарегистрирован в областном поселке Шарап. Если хочешь, я тебе его по всем линиям прочешу.

– Испугал пацан? – хохотнул Метлицкий. – Прочеши, родной, прочеши…