Наследство огня

– «Старшине-от-ворот Борку Младшему от князя его Ленорка Четвертого Нагорно-Рошаельского. Писано года восемь тысяч шестьсот двадцать девятого, месяца Воительницы пятого дня. В Дедов День сего года прибывает в Нагорную крепость ко мне, для поздравления со вступлением на престол княжеский и личного знакомства, высокородная княгиня Лидора Пилейская, которую я буду принимать, как положено главе княжества».

– Что это она только теперь собралась поздравлять молодого князя? – нахмурился старшина Борк. – Старый князь уже год, как умер, упокой Огонь его душу, а она поздравлять! Не к добру! Конечно, молодой князь бывает в Нагорье только по большим праздникам, не застанешь, но княгиня Лидора могла бы его и в Рошане поздравить, там он круглый год. Читай дальше, Нар!

– «А посему к Дедову Дню, – продолжал читать отец, – повелеваю приготовить в наилучшем виде угощение и все, что надобно для приема государыни Пилея со свитой из сорока всадников…»

– Это что же за свита такая – сорок человек на боевых ящерах! – снова прервал чтение старшина. – Что она, снова воевать с нами собралась?

Вот интересно будет посмотреть на пилейскую княгиню с ее воинами! Наверное, все красивые, в латах из семикрыловых крыльев! А если они в гостях, может быть, они будут петь свои пилейские песни? Вот бы послушать, песни же никто не запрещал!

– «Государыня пилейская увлечена историей моего преславного предка Дарота Великого, – читал отец дальше, – а потому повелеваю Нару-писарю старые летописи и записи разобрать к ее приезду. Князь Ленорк Четвертый собственноручно подписал».

Летописи Дарота Великого, Князя-под-горой? Вот бы Нарике хоть одну почитать! Она грамотная, разберется, и это вовсе не нарушение закона! Но отец никогда не разрешит посторонним копаться в летописях, а Нарика не на княжеской службе, а значит, посторонняя.

– Один Огонь святой знает, как мы все это успеем! – заворчал у нее над ухом старшина. – Уже третий час утра, а Виргалия-повариха готовит только для своих! И места в крепости для чужих бойцов у меня нет! И главное, с чего это летописи наши княгине Лидоре понадобились? Оружие Дарота, что ли, ищет? Говорил же я, все сегодня не к добру!

Ну все, пора уходить! Нарика вскочила с лавки.

– Пап, матушка велела тебе передать срочно, чтобы ты прямо сейчас домой зашел, у мельника Геммина какое-то дело! – выпалила она. Старшина Борк грозно обернулся к ней.

– Это что за вздор со всех гор? Никаких отлучек, никаких дел до вечера, еще чего придумали! – отрезал он. – Ты, Нар, останешься здесь, я скажу, что надо делать. А ты, Нарика, ступай домой! Вы с мамашей и сами можете с мельником разобраться!

Ну и ладно! Зато потом она все-таки сходит на Громовую, до пений как раз успеет. Ведь ходила же раньше, и с семикрылами, и за диким чешуйником, и никто ничего не говорил. А семикрылов действительно надо погонять по горам, ведь сброшенные летом крылья и собранная с них шерсть – это деньги семье на всю зиму, матушка будет продавать пряжу на ярмарке в Растеряй-городке до Нового огня.

Выскочив из караульни, Нарика помчалась домой. Ворота, мост, берег, вот уже и голубой луг пестрит розовыми кустиками средилетнего листа и красными драконовыми очами. А вот и дом! В огороде из низеньких синих кустиков торчат желтые незрелые головицы, с карниза дома свисают синие листья и лиловые ягоды самоспела. Окна настежь распахнуты, вышитые цветами занавески вьются по ветру, а из открытой двери так и тянет свежим хлебом и вялеными самоспелами. А вот и Геммин, сидит на лавке у печи, прямо под веревкой с сохнущими самоспелами. Матушка важно сидит напротив, держа в руках вышитое полотенце. Что это она с лучшим полотенцем, уж не сватовство ли здесь затеяли? Кого это ей Геммин надумал сватать, если у него оба сына женаты и живут в Растеряй-городке? Нарика сбросила на крыльце кожаные туфли, откинула занавеску в двери, вошла и села рядом с матушкой. Разговор не прерывался.

– Так что же за дело у тебя, хозяин Геммин? – церемонно спрашивала мать, расстилая полотенце на коленях во всю длину.

– Да вот оно, дело-то, хозяйка Рина, Огонь его сожги…– пробурчал мельник, посмотрев на печку и нещадно дернув себя за ус. – Жена у меня померла, работы в доме полно, гори она ясным пламенем, а у тебя вон девка старая, двадцати лет, как там тебя… В общем, женюсь, гори она ясным пламенем!

Что? Он ее за себя сватает, не зная, как ее зовут, зато считает ее старой и желает сгореть?

Мать заулыбалась, поднимая развернутое полотенце. А матушка? Она согласна и хочет связать полотенцем их руки? Но ему же только работница в дом нужна, а на саму Нарику он даже не глядит! Нарика отскочила к двери.

– Нет, хозяин Геммин! Нет, матушка!

– То есть как это «нет»? – матушка даже уронила полотенце.

– А так, что за хозяина Геммина я замуж не пойду!

Матушка подхватила с полу полотенце и пошла с ним на Нарику.

– Да ты что говоришь такое? Совсем с ума сошла? Не слушай ее, хозяин Геммин!

– Если бы сошла с ума, то согласилась бы за него, а так – нет! – вставила Нарика.