Наследство племени готов

Лицо Николая выражало неподдельный интерес. Он даже положил на столик кусок пирожка:

— Да ты что? Твой дядя изменял своей жене?

— Слушай дальше, — продолжал Громов, не ответив. — Разумеется, Воронцов попросил меня отыскать Машу. Я в этом не сомневался. Даже если Леонид остался бы в живых, он все равно стал помогать своей внебрачной дочери. Кстати, смерть Леонида осталась для меня загадкой, и я прекратил расследование только потому, что на меня свалились другие проблемы.

— Так, так, — кивнул Николай. — Дальше.

— Кстати, чуть не упустил еще один факт, — спохватился Громов. — Помнишь, я приносил тебе опилки и просил сделать экспертизу? Все говорит о том, что и дед умер не своей смертью. Кто-то подпилил верхнюю ступеньку лесенки, и он упал вниз, когда полез чинить прохудившуюся крышу. — Николай ничего не сказал, лишь немного побледнел, а на щеках заходили желваки. — В общем, опустив подробности, скажу, что примчался в Приморск почти сразу после похорон Леонида и отыскал Машу, — пояснил Виталий. — Я привез девушку к Воронцову и решил сделать генетическую экспертизу — между прочим, на этом настаивала и сама Маша. Знаешь, она была так не похожа ни на свою мать, внешность которой описал мне дядя, ни на него, то есть отца, — не белокурая красавица, а какая-то черная галка. Но генетика, как известно, преподносит чудеса, поэтому я на этом особо не заморачивался, но ДНК Воронцова и его предполагаемой дочери повез к тебе. Мария знала об этом, и тебя сбила машина в тот момент, когда я подъезжал к зданию полиции.

Николай отхлебнул кефир:

— Но, как ты мне сказал во время прошлого посещения, экспертизу все же сделали, и Маша оказалась родной дочерью.

Виталий придвинулся к другу и взял его за обе забинтованные кисти.

— Вот поэтому я и хочу, чтобы ты помог мне найти ответ на мучающий меня вопрос: почему тебя сбили? Маша не могла подкупить все лаборатории города, я выбирал наугад. Однако она и ее криминальные дружки — да, да, не удивляйся, о них я узнал совершенно недавно, подслушав разговор Марии и какого-то высокого мужика, для которого тюрьма — явно не чужой дом, — каким-то образом хотят проникнуть в дом деда и найти какие-то драгоценности. То, что она никакая не дочь Воронцова, я теперь не сомневаюсь. Это подтвердила и соседка любовницы моего дяди, лишь взглянув на фотографию самозванки. Потом мне придется разобраться, где моя настоящая сестра.

Вяликов открыл рот, и тонкая белая струйка потекла на нижнюю губу.

— Драгоценности в доме твоего деда? Слушай, у меня голова пошла кругом. Внебрачная дочь, убийство брата и деда, ДТП со мной, криминальные дружки Марии… Еще и драгоценности… Это какой-то детектив в стиле Агаты Кристи.

Виталий опустил голову, и светлая прядь упала на лоб:

— Получается так. Кстати, я не рассказал тебе о еще одном письме — на этот раз написанном дедом и почему-то не отправленном. Он пытался кого-то убедить, что знать не знает ни о каких драгоценностях. Однако, судя по последним событиям, ему не поверили. Вот такие пирожки, — он покосился на недоеденное лакомство с капустой. — Коля, ты — единственное звено, которое не вписывается в сложенную мной картину. Давай подумаем вместе, почему лже-Мария не хотела, чтобы ты проводил экспертизу.

Вяликов потянулся рукой к голове, чтобы по привычке почесать затылок, но застонал и поморщился от боли:

— Зараза… Когда, черт возьми, я смогу скакать? — Он вздохнул: — Друг, ты задал мне непростой вопрос. Но давай рассуждать логически. Если ты уверен, что Маша не хотела, чтобы я проводил генетическую экспертизу, значит, у меня было или могло быть что-то такое, что могло повлиять на ее результат.

Громов фыркнул:

— Но у тебя было то же самое, что и в другой лаборатории, — два пакетика с генетическим материалом.

— Да, да, верно. — Вяликов напрягся. Глубокая колея прорезала его лоб, украшенный синяками и ссадинами. — Стоп, кажется, я догадался. Да, у меня была одна вещь, которая не находилась в пакетах. Ты сам-то не помнишь какая?

Виталий хрустнул пальцами, уже не ругая себя за привычку:

— Нет.

— Днями раньше ты принес мне длинный белый волос, — напомнил Николай. — Ну, тот, что отыскал в машине Леонида.

— Но при чем тут этот… — Детектив, подавившись слюной от волнения, оборвал себя на полуслове. — А ведь ты прав, Коля. Кроме этого волоса, другого у нас не было. Но почему этот волос так страшен для нее? Как она может быть с ним связана? Мария — натуральная брюнетка.

— Если все организовала эта, как ты ее называешь, криминальная группировка, — парировал Вяликов, — то волос может принадлежать кому-то из них. Что, если этот кто-то, в данном случае девушка, больная онкологией, уже привлекался и его ДНК имеется в какой-нибудь базе? В общем, даже если все не так, они явно боятся, что мы каким-то образом выйдем на блондинку, и всячески пытаются нам помешать.

Виталий закрыл лицо руками. Он почувствовал, как заболели глаза, наверное, от напряжения и волнения, будто какой-то хулиган швырнул в них песок.

— Что же делать, Коля?