Наследство разрушительницы

– Как что? – старушка даже растерялась. – Вы разве не знаете? Здесь же был, – старушка помедлила, стараясь подобрать более подходящее слово, – дом для пожилых людей. Нас сюда собирали со всей Москвы. Тех, кто остался без дома, без родных. Какие-то бизнесмены, дай им бог здоровья, сняли этот дом для нас. Нам здесь было хорошо. Мы у пруда гуляли, воздухом дышали. В нашем возрасте это очень полезно. Свежий воздух.

Старушка нагнулась и подняла свой чемодан.

– У нас здесь и врач был, – сказала она, не в силах оторваться от своих воспоминаний. – Давление измерял. У меня в последние дни было повышенное. Я как чувствовала, что-то должно произойти. Никак не могла успокоиться. И ночами не спала. Наша директриса Клавдия Тимофеевна меня спрашивала: «Что это с вами, Вера Ивановна?» А я ей говорила: «Предчувствие дурное!» А она: «Бросьте, Вера Ивановна, все будет хорошо». Вот вам и хорошо. А вчера, когда нас выселять начали, я захожу к ней, а она плачет. «Не удалось, – говорит, – Вера Ивановна, наш дом отстоять. Придется нам с вами в город ехать». Я уж ее успокаивала, как могла…

– В город? – переспросила Света и голос ее дрогнул. – Куда вас переселяют?

– Пока, говорят, поживем в старом общежитии завода Лихачева. А потом муниципалитет обещал подобрать новое здание. Или расселить нас по другим домам.

Старушка промокнула глаза кончиком платка и потащила свой чемодан к выходу. Света опередила ее и первой выскочила из комнаты, свернула к мраморной лестнице и застучала каблучками по ступеням.

Аду и Арину она нашла в коридоре второго этаже. В сопровождении охранников, строителей и архитекторов они шли к выходу и чему-то весело смеялись. Увидев Свету, Арина помрачнела. На ее лице появилось привычное для последних недель выражение холодного презрения.

– Что с тобой? – шепнула она, подойдя ближе. – Увидела приведение? Или опять решила поговорить со мной о Володе?

– Мне не нужен кабинет в этом доме, – прошипела Света, но голос ее прозвучал достаточно громко, чтобы его услышала вся свита.

Арина обернулась и бросила красноречивый взгляд на нового руководителя своей службы охраны Леню Короленко.

Леня сориентировался мгновенно и предложил мужчинам покурить у окна. Арина, Ада и Света пошли по коридору одни. Света бросила ненавидящий взгляд на Аду. Зачем она здесь? Неужели Арина не может хоть на минуту отослать ее подальше?

– Твой кабинет в этом доме – это не твое желание, – отчеканила Арина. – Это приказ, который не обсуждается. Все руководители подразделений холдинга будут иметь здесь свои офисы.

– Мне не нужен кабинет в этом доме! – повторила Света. – Если даже он у меня будет, я не собираюсь в него заходить. Никогда! Ни разу! И никто меня не заставит…

Света замолчала, чтобы не заплакать. Арина переглянулась с Адой и тяжело вздохнула. Но, видимо, решила разобраться в ситуации.

– Господи! – она всплеснула руками. – Что еще случилось? Чем тебе этот дом не угодил?

– Ты знаешь, что было здесь раньше?

Арина пожала плечами и взглянула на Аду. Та обдала Свету взглядом, полным презрения.

– Раньше здесь был какой-то офис, – Ада раздраженно дернула плечами. Дескать, не понимаю, какое это имеет значение.

– Раньше здесь был не «какой-то офис», – Света продолжала говорить свистящим шепотом. – Здесь был дом для пожилых людей.

– Я и говорю, была какая-то богадельня, – Ада презрительно сморщилась. – И что дальше?

– А то, что теперь ее обитателей переселяют в какое-то старое общежитие. А здесь они жили на свежем воздухе, гуляли у пруда, – Света осеклась, вдруг осознав, насколько неубедительно и нелепо для собеседниц звучат ее слова.

Арина и Ада и в самом деле переглянулись.

– Ну и что? – начала Ада, но Арина вскинула вверх указательный палец, приказывая ей замолчать.

Света подняла на Арину глаза, полные надежды. Ей вдруг показалось, что Арина решила все переиграть и сейчас произойдет какое-то чудо. Как в сказке про Золушку…

– Ты же знаешь, Светочка, что бесплатных завтраков не бывает, – сказала Арина и положила руку на плечо Светы. – Тем более вечных. Бизнесмен, которому принадлежал этот дом, действительно впустил в него каких-то старичков. Но не навсегда. Он продолжал продавать дом. И мы его купили. Не купили бы мы, купил бы кто-то другой. Эти старички прожили здесь счастливое лето. Но всему приходит конец. Закончились и их каникулы. В роще. У пруда. Чем я виновата? Я просто купила этот дом.

Рука Арины на плече оказала на Свету гипнотическое воздействие, и она не возразила.

«Логично, – подумала Света. – Все очень логично». И вдруг она поняла, что именно в этой логике кроется самая большая опасность. Именно эта логика дает возможность сильному оправдать свои действия, заставляющие слабого страдать. Но суть – страдания слабого – не исчезают и не становятся менее мучительными. Света открыла рот, чтобы возразить, но Ада ее опередила.

– Можешь не беспокоиться, – сказала она с едва скрываемым раздражением. – На улице твои старички и старушки не останутся. Государство у нас милосердное. Найдут для них что-нибудь.

– Что найдут? – вспылила Света. – Бараки?