Наследство (СИ)

— А теперь эта припадочная мне расчет выставила! С кем она спать-то будет, с Дуней? Или миловаться уйдет к пришлому? Стыд-то какой! Тело мужа остыть не успело…

На этой душещипательной ноте Михаил не вытерпел и зашел на кухню. Арина поздоровалась, попутно укладывая в новую корзинку (видно куплена по случаю переезда) кульки и свертки с едой. Ульяна, сидящая за столом и промакивающая платочком сухие глаза демонстративно промолчала. Мужчина сел, ожидая, пока кухарка соберет на поднос еду.

— Случилось что? — спросил он.

— Да вот, Ульяна к дочке уезжает, — доброжелательно отозвалась Арина, деликатно избежав слова «уволена».

— Дети это святое, — заметил юрист. Служанка фыркнула.

— У вас небось своих нету.

— Нет. Но собираюсь завести.

Кухарка от радости даже в ладоши хлопнула.

— Вот и правильно! Не должно мужское семя пропадать зазря! Каждому роду наследник нужен!

Ульяна недовольно спросила:

— И что, нашли от кого?

— Да так. Ищу. Дело-то непростое.

— Конечно не простое, наша-то хозяйка вон за три года не понесла ни разу! Верно, болезнь сказалась.

— Болезнь?

Злая на Мережскую Ульяна радостно выпалила:

— Да какая! Страшная! Ночью — припадки, днем не в себе! Может, она уж и с головой не дружит. Я неделю назад нож нашла у нее под подушкой. Видно, совсем ее переклинило…

Арина сунула корзинку служанке в руки.

— Вот, Ульян, тебе на дорожку. Иди. Иди, не стой, у меня работы непочатый край, да и тебе пора.

— Мне?

— Тебе. Со всеми попрощалась, так что иди.

Кухарка утащила опешившую женщину к служебному выходу. Михаил взял поднос и направился в кабинет. Чужой разговор предоставил ему пищу для размышлений. Тяжелых размышлений. Потому что вспомнилось поведение инкнессы в последнее время и закралась в голову мысль: а что, если и вправду Екатерина больна? Одиночество, непонимание, отсутствие поддержки — чем не причина замкнуться в себе и на этой почве немного…подкорректировать мир. Звякнули чашки. Резко остановившийся от кощунственной мысли мужчина мотнул головой, отгоняя страшные предположения, лезущие в голову, и продолжил движение.

Но осадок в душе остался.

Вдова читала очередную историческую повесть в попытке найти упоминания о Темной стороне. При появлении Михаила она улыбнулась и отложила книгу в сторону.

— Пахнет восхитительно.

— У вашей Арины каждый день не обед, а шедевр.

— Верно.

Катя села за стол.

— Опять ищите намеки на существование другого мира?

— Не другого, а…оборотного, что ли…как у монеты.

Михаил невозмутимо подвинул к себе тарелку.

— И как успехи?

— Увы, никак.

— И чем вызван ваш интерес?

Мережская вздрогнула, что не укрылось от ее собеседника.

— Считайте, что это научное изыскание.

— Екатерина… Я чего-то не знаю?

Катя расценила его вопрос как риторический и молча уткнулась в тарелку.

— Расскажите, — попросил Михаил мягко. — Вдруг я смогу вам чем-то помочь?

Вдова молчала.

— А говорили, что верите мне, — упрекнул ее Климский. Инкнесса покраснела.

— Иногда… Знаете, порой… Если темно, бывает…

— Вы что-то видите?

Мережская неуверенно кивнула. Михаил сглотнул образовавшийся в горле ком.

— А другие… — он прокашлялся. — Кто-нибудь кроме вас видел это?

Екатерина бросила на него настороженный взгляд и отрицательно мотнула головой.

— Разберемся! — преувеличенно бодро заявил юрист и принялся за еду. Девушка, уловившая фальшь в его голосе, немного посидела, размазывая обед по тарелке и ушла, отговорившись прогулкой. Климский не возражал. Он сам отбыл из дома через полчаса и вернулся только под вечер с кипой книг по «сторонним феноменам» и «искажениям человеческого сознания».

На беду, в прихожей его встретила Екатерина. Взволнованная, раскрасневшаяся от быстрой хоть бы из угла в угол. Неужели ждала? Переживала за него?

— Я беспокоилась, — сказала вдова смущенно. — Вас долго не было. Все в порядке?

Михаил кивнул, складывая книги на высокий столик, что стоял рядом с вешалкой. Сверху он небрежно кинул плащ, но девушка его покупки заметила и подошла ближе.

— Это профессиональное? Или для души? Мне сказали, сейчас в моде сонеты Беренского. Но у вас тут проза, похоже. «У.Брейд: Видения больного как способ познать страхи». «В. Каленский: Невидимый друг. Причины патологий сознания». Что это?

По мере того, как Катерина читала названия книг, улыбка, которой она встретила Михаила, гасла. Труд Каленского полетел на пол — Катя отбросила его, словно змею, которая попыталась ее ужалить. Губы ее задрожали.

— Что это? — повторила она потрясенно.

— Послушайте… — мужчина шагнул к ней.

Девушка отступила назад.

— Не подходите!

— Катерина…

— Не надо оправданий! Вы, как всегда ищите правду. И только. Остальное вопрос доверия.

Ее голос — громкий, злой, казался Климскому ножом, который его режет…

— Я…

— Молчите! Ради Отца всего живого! Мы с вами оба слишком много наговорили лишнего. Давайте на этом остановимся.

Кажется, Беренский любит сравнивать девушек с цветочными вазами. Или Бруст? Неважно. Катерина сейчас была как раз похожа на вазу: красивую и треснувшую. Росинками на ее ресницах дрожали слезы.

— Катя, позвольте…