Наследство в глухой провинции

– У меня своя версия, – просто сказал он.

– Мне нельзя её узнать? – чуть ли не умоляюще спросила я, в момент забыв о своем негативном отношении к торговцам оружием.

Он внимательно посмотрел мне в глаза и вздохнул.

– Липа любила тебя, девочка. Она часто мне говорила, что представляет свою неродившуюся дочь именно такой, как ты… А версия моя вот какова. Липа встретилась с кем-то, чьё имя мы пока не знаем, скорее всего, у него на квартире. Ребята проверили: в тот вечер ни в одном из ресторанов её не видели. И, наверное, этот человек пригласил её на переговоры… Мне кажется, она случайно узнала или увидела такое, что не предназначалось для посторонних глаз или ушей.

Надо же, такую версию почти слово в слово высказал и Фёдор.

– На переговорах ей в бокальчик подсыпали совершенно безвредного, но достаточно крепкого снотворного, а когда она заснула, отвезли её на берег реки и аккуратно опустили в прорубь. И чтобы она от холода сразу в себя не пришла, немного придержали под водой…

Бойко говорил со мной, но меня не покидало ощущение, что он усиленно обдумывает что-то. Что-то для него прояснилось. Благодаря мне? Но я разве что-то важное сказала? Даже про найденную в шубе тети Липы бумажку умолчала. За исключением, наверное, личности убитого.

Мне трудно делать какие-то выводы. Я не знаю толком ни Далматова и его людей, ни Бойко, так что представить масштабную картину происшедшего я не могу.

В моей голове и так шумело от всех потрясений, потому, наверное, я соображала не очень живо, но к Бойко-то это не относилось…

– Вы похожи на Липу, – сказал Александр, нарушая повисшее в его кабинете молчание.

– Чем? – удивилась я. Ни цвет волос, ни форма носа, ни фигура не походили у меня на теткины.

– Разрез глаз типично киреевский. У Сергея такой же. Я не сразу поняла, что он имеет в виду моего отца.

– Вы знали моего отца?

– Встречались. И я был благодарен ему, что он поехал на похороны и отдал последний долг…

Голос его прервался. Больше он ничего не сказал, и я, подождав некоторое время, все же продолжила:

– Только поэтому меня привезли к вам? Из-за разреза глаз?

Он быстро пришёл в себя и даже расхохотался, с симпатией взглянув на меня. Но сказал не совсем понятно:

– Молодость беспечна. А загнанные волки опасны.

– Вы имеете в виду Далматова или себя?

Ну кто меня дергает за язык? Словесный понос напал, что ли? Бойко взял стоящее поблизости кресло и сел так, что почти касался моих коленей своими.

– До загнанного волка мне пока далеко, а вот почему вы упомянули Жорика? Нет-нет, не хмурьтесь, у нас всё добровольно: товар – товар. Иными словами, предлагаю обменяться информацией.

Теперь я его совсем не боялась. Не знаю почему, просто в один момент вдруг поняла, что он не только не сделает мне ничего плохого, но и постарается, чтобы другие меня тоже не обидели. Потому мне больше не мешали ни дрожь, ни волнение, ни прочие смятения чувств. И я сказала:

– Сомневаюсь, что это будет равноценный обмен. Имеется в виду информация с моей стороны.

– Будь что будет, я рискну. Не думайте о том, насколько ваши знания важны или вовсе не значительны. Порой одна фраза, да что там фраза, одно слово может пролить свет во тьму. Или на тьму? Надо же, стал забывать… В общем, прольёт. Начинайте.

– С чего?

– С того, как вы познакомились с Жорой-Быком. Прошу прощения, с сотником Далматовым. Чего вдруг он воспылал к вам таким интересом? Спрашиваю, потому что, пардон, его сексуальные пристрастия лежат несколько в другой области. Хотя говорят, что у него случались романы и с женщинами… Ради Бога, не сочтите меня сплетником, сам не знаю, почему я вдруг озвучил компромат на нашего славного сотника…

В конце концов, что я мнусь? Я же не на службе в уголовном розыске и вообще в государственной структуре. Я, как и Бойко, – представитель частного бизнеса. И сейчас мы общаемся с ним не как соучредитель фирмы «Каола» и торговец оружием, а как два человека, хорошо знавшие и любившие тетю Липу.

После такой расстановки акцентов общаться с Бойко мне стало гораздо легче.

– Говорите, почему они воспылали ко мне интересом? Честно говоря, я и сама хотела бы об этом узнать.

– Еще одна любопытная, вся в тётку. Я же всё время твердил ей: меньше знаешь, крепче спишь. Не послушалась.

От его слов на меня пахнуло холодом. Могильным. Он вовсе не угрожал и не пугал меня, просто констатировал. Этак по-отечески. Однако я никак не отреагировала. Во мне вдруг что-то будто заклинило, и я никак не могла заставить себя открыть рот.

– Может, ты считаешь, что это я утопил Липу? – обеспокоился хозяин «Бойко-маркета», сразу забыв весь официоз.

– Нет, почему-то такая мысль даже не приходила мне в голову. Вы никаких других подробностей о её гибели больше не знаете?

– К сожалению, фактов у меня нет. Только разрозненные сведения; чтобы собрать их в единое целое, надо обладать какими-то другими способностями. А может, и возможностями. Наверное, Михайловский – наш общий знакомый – управился бы с этим куда проворнее…

– Вот и я об этом подумала. И даже деньги ему предложила. Небольшие, как частному сыщику, чтобы он нашёл убийцу.